Буквально минуту спустя за спиной раздался сердитый голос Сержанта:
— Это, между прочим, был новый столик. Мне его девушка подарила.
— Бывшая?
— Бывшая.
— Ну, и плюнь. Я тебе другой куплю. Будешь всем говорить, что тебе его парень подарил.
Захотелось ляпнуть какую-нибудь остренькую двусмысленность вдогонку его заявлению, но благоразумие, вступив в сговор со здравым смыслом, победило, и я придержала язык.
— Что она сказала тебе?
— Всё, — ответил глухо. — И ничего. Сказала, что любящие женщины, может, и умеют прощать, но у шлюх память лучше.
— Она тебя бортанула, что ли? — важно спросила вернувшаяся Софка, которую любопытство не могло долго удерживать вдали от комнаты, где вот-вот должна была раскрыться какая-то тайна. Младшая из принцесс не вполне понимала значение слова «бортанула», но на уровне инстинкта и врождённого гуманитарного чутья предполагала, что употребила его верно.
Однако уже через пять минут я поняла, что поторопилась приписать Стёпке чувствительность и понятливость. Чувствительности в нём было ровно на столько, чтобы отличить кипяток ото льда, да и понятливостью он не сильно отличался от моего кактуса.
Детей спасли. Обогрели. Отпоили горячим чаем. Вылечили и выпороли. Ну, то есть, конечно, пороли только того самого непоседливого внука. Причём дед порол лично, в этом вопросе он был страшно консервативен и придерживался правила: «Хочешь сделать что-то хорошо — сделай сам».
И, откровенно говоря, так нехорошо стало от этого равнодушия, и такая злость вдруг взяла, что я едва не расплакалась. Правильно, если бы рядом шла Ленка, у которой ноги от ушей и талия пятьдесят два сантиметра, он бы так просто свои позиции не сдал, но вместо Ленки здесь была я: «полтора метра яду», как окрестил меня один из моих немногочисленных поклонников, а я, между прочим, на целых десять сантиметров выше! Обидно…
Представь себе, Анна была красивой и хитрой, но не умной. Страшное сочетание, на самом деле.
— Неужели?
— Поверь. Вот ее сестра была красивой и умной, но не хитрой. И как результат Аньес оказалась в монастыре, а Анна — на троне. Увы, мажонок, в жизни красивые и умные часто проигрывают красивым и хитрым.
— Так вот, встретились как-то, в неравной схватке, огнедышащий ящер и невинная дева дроу, так получился папа, — неожиданно закончил он.
— Пинк! — заржала я, — Какая неравная схватка?
— Такая. Папа был безоружным, а у мамы — сковорода. С тех пор я знаю, что это страшное оружие. Папа рассказывал. Она победила
— Я здесь стоял, — нагло вперся он передо мной.
— Если не свалишь, укушу за задницу. Будешь делать сорок уколов от бешенства, — да, он намного выше. Но мне кусать удобнее. Если что, моя голова, как раз чуть выше стратегического места, — Терпеть не могу тех, кто маленьких обижает. А я маленькая.