Мы, как муссоны, дующие в разных направлениях, но которые рано или поздно должны встретиться. Он мчится со стороны океана, а я со стороны суши.
Столкновение неизбежно.
Я пытаюсь расслабиться и снова смотрю на монитор. Моя сестра выглядит такой…безоблачной. Ее взгляд такой сияющий, будто вместо глаз у нее драгоценные камни. Изумруды. Ее прическа такая небрежная, словно она несколько часов не слезала с детских аттракционов, а щеки горят румянцем. Она вся искрится. Даже ее ногти, выкрашенные в простой бежевый цвет смотрятся идеально. Неужели, именно так и нарисовано счастье? И ведь дело не в маникюре, прическе или цвете глаз, а в том, кто находится с тобой рядом. В том, кому ты доверишь роль художника своего счастья и кому позволишь выбрать краски. Синие, зеленые, желтые…неважно. Важно, чтобы вышло красиво.
Господи, я несколько часов назад, облизывал дочь своего тренера. С ума сойти! Интересно, как отреагирует мой тренер, если узнает, что полчаса назад назвал свою дочь «девицей — однодневкой»?
Не нужно стараться понять людей, стоящих ниже на эволюционной лестнице.
— Просто. Приходи, — сказала она, глядя исподлобья. — Не вернешься, узнаешь, на что способна интеллигенция, воспитанная на Достоевском.
Лариса такая… актриса погорелого театра … зато хитро**пая, не умом, а змеиным языком. Знаешь, такие всю жизнь могут счастливо прожить, довольные собой. Не верят в чувства: радость, горе, любовь, сами-то сердца лишены… всегда уверены, что другие вокруг тоже играют.
Как там… смешно еще сказано, ага… вы, мужики, умны от книг, а бабы — прямо от природы.
Леся подошла и потрогала лоб Андрея.
— Заразишься, — обреченно констатировал он.
Леся мотнула головой:
— Я сейчас такая злая, что зараза к заразе не прилипнет.
Берестов, а как ты предполагаешь жить дальше? Идти по жизни и никого не напрягать? — в голосе Леси ему послышалась усталая язвительность. — Порхать с цветка на цветок? Поверь, так не бывает.
Они чувствовали друг друга как скрипка и смычок, и не было ни одного фальшивого движения в нежных прикосновениях и игре тел. Ни одной фальшивой ноты в мелодии, которую создала их любовь.