Будущая герцогиня Саварэ? Это звучало круто! Розовый сироп мгновенно разлился в мозгах, и на какой-то миг Инна даже подумала — к черту ипотеку. Однако тут же себя одернула. Правда, полностью спуститься с небес на землю не удалось. Но она сказала себе, что проблемы следует решать по мере поступления.
Об этом никто в тот момент не подумал, но в Астаране действительно существовал такой обычай. Осужденного освобождали, если кто-то соглашался взять его в мужья (или в жены, как в этом случае).
— Соленые сухарики вызывают жажду. Поставьте на видном месте пиво. Сухарики даром, а вот пиво…
Культурный шок был написан на лице трактирщика. Наконец он откинулся на спинку стула и протянул тоненьким голоском:
— А ты хитра-а-а.
Он хотел попугать ушлую девку, чтоб хотелки свои свернула и прижухла. Он бы быстро разрулил и только поднялся в глазах кума. Глядишь, ему и процент. Таков был план, а вышло все наоборот.
С судьбой ведь не поспоришь, не повееришь пальцы, плечиками не поводишь, ей все равно, кто ты, богатый, бедный, сильный, слабый, умный, дурак. Согнет в бараний рог, размажет и имени не спросит.
Но может дать второй шанс.
И вообще, много ли женщине для счастья надо? Ощутить себя независимой, чистой и красивой. Сбросить груз неприятных воспоминаний, совсем как змея сбрасывает кожу. Ну и чего-нибудь такого вкусненького поесть.
А шопинг, как известно, практически идеальное средство для того, чтобы женщина почувствовала посвежевшей и обновленной.
Но почему-то, стоило заглянуть в себя, становилось так тоскливо. Как будто этот мужчина в очередной раз добрался до ее сердца и силой отодрал узенькую полосочку. Теперь там саднило.
Было у Кристины одно свойство характера, из-за которого мама называла ее девчонкой и частенько говорила:
- Наверное, ты никогда не повзрослеешь.
Она и сама это знала. Никогда не зацикливалась ни на плохом, ни на хорошем. Жила здесь и сейчас, по принципу, я этого хочу, значит, так и будет. Жизнь, конечно же, обламывала ее, порой весьма жестоко. Но... она ведь не хотела помнить плохого?
Больше взять не получалось, примешивалось чувство вины, странное, непривычное и неправильное, но он почему-то не мог его переступить. А в сумме выходило, что надо договариваться. Это тоже укладывалось в какую-то привычную схему в его понимании.