Из воспоминаний вернул голос Рикера.
— Я уже тогда планировал взять тебя в жены. Забавно, не находишь?
— Не нахожу. Я же совсем еще ребенком была. А ты уже взрослый.
— Ну, сейчас немногое изменилось, — хмыкнул супруг. — Ты все такой же ребенок. Только пытаешься казаться взрослой. А насчет замужества — я бы подождал. Лет так до двенадцати- четырнадцати.
— Как тебя зовут?
— Рик. А тебя?
— Мелинда. Мне родители запрещают говорить с незнакомыми.
— Тогда почему не слушаешься их?
— Слушаюсь! Но с тобой можно говорить.
— Почему?
— Я уже сказала почему. Ты Ноне понравился. Она бы не подошла к плохому человеку.
— С чего ты так решила? Кошки ко всем ластятся.
— Нона — нет. Я с ней разговариваю. Она очень хорошо все понимает и к любому не подойдет.
Спокойно поднимаюсь из-за стола. Тут же вместе со мной стремительно встает супруг, попутно вытаскивая воткнутый в стол нож, и самым светским тоном говорит.
— Прошу простить. Моя жена почувствовала себя неважно. И, к сожалению, мы вынуждены вас покинуть. Еще раз с днем рождения, Элиот.
Стоило нам прийти к себе, как Рикер резко развернул меня к себе, схватив за плечи, поинтересовался.
— Что это было?!
Если до этого я еще как-то держалась, то теперь устало поникла.
— Встреча с прошлым, очевидно, — сама поразилась своему тихому надтреснутому голосу.
— Ладно, тогда идемте, — я была настроена очень решительно, хотя меня и тошнило от мысли о предстоящем. Ничего. Надо сжать покрепче кулаки и потерпеть. Вдруг и, правда, станет лучше.
— Куда? — Рикер удивленно-вопросительно вздернул брови. По виду, он не понял, чего я хочу.
— В спальню! — я несколько повысила голос из-за готового прорваться нервного напряжения. Вышло почти как приказ.
— Зачем?
— Что за дурацкий вопрос? — моя решительность быстро таяла из-за нелепости ситуации. Муж притворяется или правда не понимает? — Будем практиковаться.
— Значит стоишь?
Меня как котенка подняли за шкирку и куда-то потащили. Почему-то решила, что надо оправдаться.
— Просто последние дни были очень напряженные, надо было расслабиться, да и повод хороший. Может Вы сегодня не будете делать это? Все же у меня какой-никакой, а праздник.
— А то что тебе уже завтра надо выходить учиться, ты забыла? Неужели не понимаешь, что тебе не простят ни одной ошибки? Не будет поблажек, которые позволяют иногда мужчинам. Я за тебя поручился. Надавил на многих чиновников. А ты решила выставить себя и меня на посмешище. К чему тогда все твои заявления, что ты не дура, и тебе не достаточно просто сидеть дома? Сказала бы сразу, что хочешь развлекаться и пить в мужской компании, мне не надо было бы так надрываться.
Эта пренебрежительное «милочка» мне очень не понравилось и разозлило. Бесит этот мужской шовинизм. Ни во что женщин не ставят, хотя не так уж сильно мы друг от друга отличаемся. Надоели все эти предрассудки. И теперь у меня есть возможность их развеять, ну или своим исключением их подтвердить.
С разворота, со всей дури бью Рикер ногой по челюсти. Мужчина падает. Сплевывает кровь. Потирая лицо, с любопытством смотрит на меня. Никакой злости или обиды я не заметила.
— Очень неплохо. Где-то обучалась бою?
— Да, пришлось, чтобы суметь защитится от таких, как Вы.
— И что, часто приходилось защищаться?
— Да.
Супруг поднялся, что очень хорошо, лежачих бить не люблю.
— Ну, и как, тебе стало легче? Получила удовольствие?
— Миа, что такое? — раздался надо мной встревоженный голос Рикера. Моего плеча коснулась его рука. Я отдернулась и стала глубоко дышать. Немного отпустило. Но не до конца.
— Миа!
— Это ограничитель, — прохрипела.
— Не совсем сейчас понял. При чем тут твой браслет.
Каркающе рассмеялась.
— Ну Вы же сами, по Вашим словам, сняли с меня все эмоциональные барьеры. И я захотела Вас убить. Сейчас. Причем убивать я хотела долго и мучительно, — мне теперь уже можно многое говорить прямо. Хуже уже не будет, наверно.
Ну, и что ты с собой сделала, идиотка, спрашивает ангел. Не все они с тобой, а ты? Хильд - значит "битва", ни с того ни с сего вспоминает она. Ангел разочарован, точно она - лучшая ученица, неожиданно ляпнувшая глупость.
— Дорогая, — тихо сказал граф фон Цветкофф, который так и просидел с отсутствующим видом всю церемонию. — А кто платит за свадьбу?
Леди Эрина обернулась, но около нее тут же возник Кощеев, радостный, как ребенок с конфетой.
— Моя Васька обручилась! Да-а-а! Спасибо! — и смачно чмокнул леди в щеку. Графиня украдкой вытерлась надушенным платочком.
— Так за чей счет свадьба? — повторил граф, равнодушно глядя на эту сцену. — Кто платит?
Кощеев обернулся и ткнул в императора:
— Он.
— Все во дворец, мы сегодня пьем! — как раз объявил его величество. — Кто первый добежит, тому налить царь-чарку!