Мои цитаты из книг
...чужие шишки не болят.
— Отец, со стихиями ты перегнул, — смотрел на устроившегося рядом на заднем сиденье обычной «Нивы» императора великий князь Николай Николаевич.
— Нормально там все было… — отмахнулся тот. — В рамках образа. Ты же сам слышал, этот малолетний поганец людей начинает читать как открытую книгу! Вот и пришлось себя накручивать по полной!
— Ну, если только так на это посмотреть… — задумчиво протянул Николай.
Организм во время похмелья думает, что умирает! ... А потому инстинкт размножения рода в нём силён, как никогда!
— Отец, со стихиями ты перегнул, — смотрел на устроившегося рядом на заднем сиденье обычной «Нивы» императора великий князь Николай Николаевич.
— Нормально там все было… — отмахнулся тот. — В рамках образа. Ты же сам слышал, этот малолетний поганец людей начинает читать как открытую книгу! Вот и пришлось себя накручивать по полной!
— Ну, если только так на это посмотреть… — задумчиво протянул Николай.
— Да, план действительно прост и незатейлив. Надеюсь, ты обойдёшься без лишних трупов?
— Я тоже очень на это надеюсь, но… Жизнь может внести свои суровые коррективы.
— И зачем так неожиданно нас вызывать, в пятницу-то вечером? Да еще и в Жуковку? — поинтересовался Прохор у Виталия Борисовича Пафнутьева, сидящего в кресле напротив. — У меня в очередной раз свидание сорвалось. Пошлет меня Екатерина, как пить дать пошлет!
Пафнутьев покосился на занятого своими делами дежурного адъютанта Императора и спокойно ответил:
— Может по поводу Алексея? Это он в очередной раз, небось, что-нибудь учудил?
Совесть как мышца, ее и накачать можно.
— И зачем так неожиданно нас вызывать, в пятницу-то вечером? Да еще и в Жуковку? — поинтересовался Прохор у Виталия Борисовича Пафнутьева, сидящего в кресле напротив. — У меня в очередной раз свидание сорвалось. Пошлет меня Екатерина, как пить дать пошлет!
Пафнутьев покосился на занятого своими делами дежурного адъютанта Императора и спокойно ответил:
— Может по поводу Алексея? Это он в очередной раз, небось, что-нибудь учудил?
— Леха, зря ты отказываешься от продажной любви, в ней есть много прелестей.
— И каких же? — хмыкнул я. — Регулярное посещение КВД? Отрывайте, суки, двери, я разносчик гонореи?
— И зачем так неожиданно нас вызывать, в пятницу-то вечером? Да еще и в Жуковку? — поинтересовался Прохор у Виталия Борисовича Пафнутьева, сидящего в кресле напротив. — У меня в очередной раз свидание сорвалось. Пошлет меня Екатерина, как пить дать пошлет!
Пафнутьев покосился на занятого своими делами дежурного адъютанта Императора и спокойно ответил:
— Может по поводу Алексея? Это он в очередной раз, небось, что-нибудь учудил?
— Надеюсь, нас цветами не будут закидывать?
— Главное, чтоб не вместе с горшками…
— Викуся, и зачем ты это выступление перед канцелярскими устроила? — я убрал с лица медные волосы девушки, голова которой лежала у меня на груди.
— Забей, Романов, — хмыкнула она. — Обычные межведомственные тёрки, к которым все давно привыкли. Мы стебёмся над полицией и армией, полиция с армией стебутся над нами, а Канцелярия так вообще на всех смотрит свысока и кладёт с прибором. Уж ситуация слишком подходящая была. Каюсь, не удержалась…
— Ну, братики, как вам война?
— Говно! — сразу же ответил Николай. — Нахер войну!
— Викуся, и зачем ты это выступление перед канцелярскими устроила? — я убрал с лица медные волосы девушки, голова которой лежала у меня на груди.
— Забей, Романов, — хмыкнула она. — Обычные межведомственные тёрки, к которым все давно привыкли. Мы стебёмся над полицией и армией, полиция с армией стебутся над нами, а Канцелярия так вообще на всех смотрит свысока и кладёт с прибором. Уж ситуация слишком подходящая была. Каюсь, не удержалась…
— Чего смотрим? — ухмылялся Прохор. — Наливаем и пьем!
— Не хочется, — выразил общее мнение Александр.
— Надо, молодые люди, — улыбался воспитатель. — Алкоголь расслабляет, примиряет с ужасной действительностью, и, самое главное, в таких вот ситуациях помогает не сойти с ума. Как бы дико это не звучало. Так что пейте, чтоб после сегодняшнего крыша не поехала!
— Викуся, и зачем ты это выступление перед канцелярскими устроила? — я убрал с лица медные волосы девушки, голова которой лежала у меня на груди.
— Забей, Романов, — хмыкнула она. — Обычные межведомственные тёрки, к которым все давно привыкли. Мы стебёмся над полицией и армией, полиция с армией стебутся над нами, а Канцелярия так вообще на всех смотрит свысока и кладёт с прибором. Уж ситуация слишком подходящая была. Каюсь, не удержалась…
— Господа, вы есть захвачены противником, — устало выдохнул я. — Сдавайтесь.
— А ты возьми меня, — выпрямился здоровенный детина в камуфляже.
Вот это медведь! В холке точно под два метра! Только растительности не хватает. Но ухоженная бородка все же присутствовала.
— Ты есть доставить мне большой удовольствий!
Как говорится, большой шкаф громко падает. Что и подтвердил человек-медведь… Надо отдать ему должное, падал он несколько раз, очень громко, с хрустом веток, но каждый раз поднимался. Пока я не взмолился:
— Послушай, человек-медведь, ляг и не вставай! Чего тебе стоит? Я же просто боюсь тебя покалечить!
— Хрен с тобой, малолетка! — оперся на локоть он. — Твоя взяла. Требую почетных условий сдачи в плен и усиленный паек!
— Викуся, и зачем ты это выступление перед канцелярскими устроила? — я убрал с лица медные волосы девушки, голова которой лежала у меня на груди.
— Забей, Романов, — хмыкнула она. — Обычные межведомственные тёрки, к которым все давно привыкли. Мы стебёмся над полицией и армией, полиция с армией стебутся над нами, а Канцелярия так вообще на всех смотрит свысока и кладёт с прибором. Уж ситуация слишком подходящая была. Каюсь, не удержалась…
Не переживай, разговор пройдёт в лучших традициях российской дипломатии… Каких? Соберись, сынок! Универсальная фраза: «Дебил, бл@дь», зарешивает все вопросы.
Он мечтал стать военным, как и все в роду князей Пожарских, но судьба распорядилась по-другому, наделив его уникальными возможностями в защите и не оставив способностей для нападения. Что он выберет — спокойную жизнь и учёбу в Университете, или службу в Отдельном корпусе жандармов?