В деревне её наверняка не любили. И поддерживали эту вот уверенность, что она действительно виновата во всем и сразу. Это же легко, когда есть человек, которого можно назначить виновным.
Вот же… столько родни у меня, оказывается. А радости от обретения семьи не чувствую. Совершенно. Наоборот, бежать от них всех хочется.
- Знаешь, деточка, в моём возрасте подобные пожелания, воспринимаются уже не оскорблением, а как пожелания хорошо и интересно провести время.
Нет ничего ужаснее, чем убивать себе подобных. Человек ли ты, маг, авур или д´айрри – кровь одинаково красная, и смерть – всегда смерть. Отнимать чужую жизнь – преступление, как ты это ни оправдывай и чем ни прикрывай.
В войне нет победителей и побеждённых, там все – пострадавшие.
Великая сила – любовь, вся жизнь на ней держится. Что ей разные страны и войны, вражда и титулы… У неё один язык – язык сердца.
От расстроенных нервов есть надёжное средство – заняться какой-нибудь полезной деятельностью.
Меня подхватывают на руки и переносят на кровать. Рот затыкают поцелуем, а дальше…
Скажу честно: обучающие пособия по сравнению с моим мужем не выдерживают никакой критики.
– Ты же безбожница, – недоуменно замечаю я.
Крепкая и духом, и телом, на моей памяти няня никогда не обращалась к высшим силам с просьбами о защите.
– Есть моменты, госпожа, когда и неверующий молит о спасении
Головная боль – какая чудесная штука! Избегаешь ли ты общества малосимпатичного человека, уклоняешься от неприятной беседы, не желаешь принимать участие в бессмысленной затее – протяни жалобно «у меня голова раскалывается», и всё сойдёт тебе с рук. Ещё и посочувствуют. Тому, кто первый придумал эту отговорку, следует поставить памятник повыше статуи Вáрина Шестого в Зáйре, чтобы макушка гения так же утопала в облаках.