Отзывы о книгах
грустноМне не понравилась героиня от слова совсем, если автор хотела показать пустышку с ветром в голове, у нее получилось, мне искренне жаль парня(( не дочитала(
1 книга. 2 книга - "Хрупкая связь" (В процессе написания) — Аль, помоги мне сблизиться с твоим сводным братом, — воодушевлённо просит Лера. — Пожалуйста! Я смотрю в сторону Аслана и не могу взять в толк, что она в нём нашла. Он замкнутый и странный. Ненавидит общество людей. Как только открывает рот — в его словах всегда сквозит грубость и пренебрежение. — Чем я могу тебе помочь? — Пригласи его к нам на вечеринку. — Боже, нет, — мотаю головой. — Ни за что. Он не впишется. — Если бы я не...
Эмоциональная, чувственная и такая реальная история. Это первая часть. Автор только начал писать продолжение. Твердая пятерка.
1 книга. 2 книга - "Хрупкая связь" (В процессе написания) — Аль, помоги мне сблизиться с твоим сводным братом, — воодушевлённо просит Лера. — Пожалуйста! Я смотрю в сторону Аслана и не могу взять в толк, что она в нём нашла. Он замкнутый и странный. Ненавидит общество людей. Как только открывает рот — в его словах всегда сквозит грубость и пренебрежение. — Чем я могу тебе помочь? — Пригласи его к нам на вечеринку. — Боже, нет, — мотаю головой. — Ни за что. Он не впишется. — Если бы я не...
мило
наивно
в отпуск
— Значит, Вера. Год и шесть месяцев. Моя. Я откидываюсь на спинку стула и скрещиваю руки на груди, поставив блок. Последнее слово звучит совсем не как вопрос, а скорее утверждение, поэтому я киваю и подтверждаю. — Прекрасно, — шумно выдыхает Ярослав. Нервная дрожь прокатывается по телу. Я пока не пойму, какие эмоции испытывает Жаров от этой новости. Он недоволен? Зол? Раздражён? Радости в его голосе точно нет. — У меня есть дочь Вера. Она родилась в Канаде, я верно понимаю? —...
до слез
не оторваться
Книга 1 — Слушай, Ратмир — зачётная подруга у твоей сестры. Сколько ей? Восемнадцать есть? — Ни мою сестру, ни Дашку — не трогать. Я застываю за дверью и боюсь пошевелиться. Понимаю, что разговор подслушивать плохо, но по-другому поступить не могу. — Кажется, она на тебя запала. Так смотрит, будто наголо раздевает… Чёрт. Щёки горят. Мне резко становится жарко. Не думала, что мою увлеченность старшим братом подруги хоть кто-то заметит. — Меня не интересуют запуганные целки, Егор, — строго...
грустномило
- Пап, знакомься, это моя подруга Нина. Я тебе рассказывала о ней. - Лера обращается к отцу, а затем переводит взгляд в мою сторону. - Нина, а это мой отец, Андрей Вячеславович Муратов. Карие глаза смотрят на меня в упор. Холодные, безразличные и опасные. Этот мужчина мне знаком. И не только по рассказам подруги. - Приятно познакомиться, Андрей Вячеславович, - опускаю глаза в пол, чувствуя, как пылают мои щёки и громко-громко барабанит сердце. Месяц назад мы уже встречались с ним. Это была...
милонаивнов отпуск
— Ты во мне дыру прожжешь, — произношу как можно спокойнее и выбрасываю в урну салфетки. Ярослав делает шаги навстречу и останавливается почти соприкасаясь грудью с моей спиной. Он горячий. И очень высокий в сравнении со мной. — Поговорим? — Увы, уже поздно. Я спать собиралась. Жаров упирается ладонями в белоснежную раковину таким образом заключая меня в кольцо своих рук. Его грудь тяжело вздымается, взгляд темнеет. Я перестаю дышать и не двигаюсь. — Я тебя совсем мелкой...
В целом, может и не плохо. Если такое отношение для пары норма, значит тому и быть. Но главная героине не понравилась и разражала
Брак с влиятельным бизнесменом Яном Каминским был оговорен нашими родителями чуть ли не с самого рождения. Ян был моим лучшим другом, а затем первым и единственным мужчиной. Я давно в него влюбилась, а он за восемь лет так ни разу и не сказал мне о своих чувствах.
Сейчас же штамп в паспорте это просто формальность – в реальности наш брак давно трещит по швам, а спонтанное разнообразие в интимной жизни только усугубляет ситуацию.
#сцены мжм
романтично
— Пап, я сбила человека, — произношу истеричным голосом. Кого именно, я знаю — известного гонщика Андрея Бакурина. Первого, кто принёс стране кубки и чемпионские титулы. Мы с подругами обсуждали его предстоящий развод в ресторане, а теперь я вижу, как вокруг мужчины столпились врачи скорой помощи. Я переломала Андрею Бакурину все цели и планы и сорвала участие в главной гонке его жизни. Он ненавидит меня всей душой, а я продолжаю таскаться к нему в больницу в попытке загладить вину и хоть...
мило
— Значит, Вера. Год и шесть месяцев. Моя. Я откидываюсь на спинку стула и скрещиваю руки на груди, поставив блок. Последнее слово звучит совсем не как вопрос, а скорее утверждение, поэтому я киваю и подтверждаю. — Прекрасно, — шумно выдыхает Ярослав. Нервная дрожь прокатывается по телу. Я пока не пойму, какие эмоции испытывает Жаров от этой новости. Он недоволен? Зол? Раздражён? Радости в его голосе точно нет. — У меня есть дочь Вера. Она родилась в Канаде, я верно понимаю? —...
не оторваться
Богдан неожиданно прекращает поцелуй. Я жду продолжения, но его не следует. Открыв глаза, натыкаюсь на внимательный взгляд друга. Чёрные зрачки полыхают! Кажется, ему тоже понравилось. — Почему… почему ты прекратил? — Приду из армии — продолжим, — произносит Богдан, коснувшись моей щеки тыльной стороной ладони. — Подрасти немного, Светлячок. — Но ты всего на год старше! — И мне уже есть восемнадцать, — напоминает он. Я знаю. И чёрт побери, понимаю, на что Богдан намекает! Ему хочется...
мило
— Ты во мне дыру прожжешь, — произношу как можно спокойнее и выбрасываю в урну салфетки. Ярослав делает шаги навстречу и останавливается почти соприкасаясь грудью с моей спиной. Он горячий. И очень высокий в сравнении со мной. — Поговорим? — Увы, уже поздно. Я спать собиралась. Жаров упирается ладонями в белоснежную раковину таким образом заключая меня в кольцо своих рук. Его грудь тяжело вздымается, взгляд темнеет. Я перестаю дышать и не двигаюсь. — Я тебя совсем мелкой...
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
Не плохо, но сильно растянуто
Книга 1 — Слушай, Ратмир — зачётная подруга у твоей сестры. Сколько ей? Восемнадцать есть? — Ни мою сестру, ни Дашку — не трогать. Я застываю за дверью и боюсь пошевелиться. Понимаю, что разговор подслушивать плохо, но по-другому поступить не могу. — Кажется, она на тебя запала. Так смотрит, будто наголо раздевает… Чёрт. Щёки горят. Мне резко становится жарко. Не думала, что мою увлеченность старшим братом подруги хоть кто-то заметит. — Меня не интересуют запуганные целки, Егор, — строго...
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
Книга 1 — Слушай, Ратмир — зачётная подруга у твоей сестры. Сколько ей? Восемнадцать есть? — Ни мою сестру, ни Дашку — не трогать. Я застываю за дверью и боюсь пошевелиться. Понимаю, что разговор подслушивать плохо, но по-другому поступить не могу. — Кажется, она на тебя запала. Так смотрит, будто наголо раздевает… Чёрт. Щёки горят. Мне резко становится жарко. Не думала, что мою увлеченность старшим братом подруги хоть кто-то заметит. — Меня не интересуют запуганные целки, Егор, — строго...
милоне оторватьсяв отпускромантично
Книга 1 — Слушай, Ратмир — зачётная подруга у твоей сестры. Сколько ей? Восемнадцать есть? — Ни мою сестру, ни Дашку — не трогать. Я застываю за дверью и боюсь пошевелиться. Понимаю, что разговор подслушивать плохо, но по-другому поступить не могу. — Кажется, она на тебя запала. Так смотрит, будто наголо раздевает… Чёрт. Щёки горят. Мне резко становится жарко. Не думала, что мою увлеченность старшим братом подруги хоть кто-то заметит. — Меня не интересуют запуганные целки, Егор, — строго...
милоне оторватьсяв отпускромантично
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
Очень понравилась. Прочитала на одном дыхании. Книга лёгкая.
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
грустноА мне понрравилось! В этом мире выживает, кто как может! Я, маму гл героини, не оправдываю, на тот момент было так нужно
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
Нууу, так себе. Слабенько.
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
грустнодо слезмилоне оторватьсяв отпускромантично
эротично
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
не оторваться
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
грустноГайдуковы мама с дочкой знатно потоптались по семье Авдеевых.. Жизнь злодейка заставила Ольгу Авдееву принять в качестве невестки дочь любовницы мужа.
— Я тебя выкупил. Поехали, — строго произносит Ратмир, спускаясь по ступеням и задевая меня локтем. Широко распахнув глаза, я прирастаю к полу. Это не предложение. Ультиматум. Или так, или так — другого не дано. — Что застыла? — спрашивает, обернувшись. — Можешь вернуться в зал и обслужить Дмитрия. Каждая фраза — как плевок, и сказана для того, чтобы максимально меня запятнать. — Я еду, — начинаю идти, содрогаясь от мысли, что придется вернуться к Дмитрию. Обо всем остальном я обязательно...
грустнодо слезне оторваться
Книга 1 — Слушай, Ратмир — зачётная подруга у твоей сестры. Сколько ей? Восемнадцать есть? — Ни мою сестру, ни Дашку — не трогать. Я застываю за дверью и боюсь пошевелиться. Понимаю, что разговор подслушивать плохо, но по-другому поступить не могу. — Кажется, она на тебя запала. Так смотрит, будто наголо раздевает… Чёрт. Щёки горят. Мне резко становится жарко. Не думала, что мою увлеченность старшим братом подруги хоть кто-то заметит. — Меня не интересуют запуганные целки, Егор, — строго...