Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Честно, все так быстро обернулось, что даже не успела за ходом действий героини, а конец вообще жесть, в принципе, читабельная книга, раз прочитала и забыла...
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!
Когда одной прожитой жизни мало, с удовольствием хватаешься за предложение о второй молодости, новых возможностях, большой семье. Получаешь все это, и даже с лихвой: мужа-игрока, дом-развалюху, кредиторов-гиен и голодных, озлобленных на молодую мачеху детей. Хватит ли сил и мудрости из прошлой жизни, чтобы выйти из всего этого победительницей? Давай, Ольга Петровна, глаза боятся, а руки делают!