Книги Александр Мелихов
Нет лучше времени, чем юность! Нет свободнее человека, чем студент! Нет веселее места, чем общага! Нет ярче воспоминаний, чем об университетах жизни! Именно о них – очередной том «Народной книги», созданный при участии лауреата Букеровской премии Александра Снегирёва. В сборнике приняли участие как известные писатели – Мария Метлицкая, Анна Матвеева, Александр Мелихов, Олег Жданов, Александр Маленков, Александр Цыпкин, так и авторы неизвестные – все те, кто откликнулся на конкурс «Мои...
Кажется, нет ни одного мучительного вопроса современности, о котором писатель и публицист Александр Мелихов не высказался бы на страницах этой книги с безжалостной ясностью – терроризм и наркомания, Сталин и Солженицын, Израиль и Казахстан, антисемитизм и сионизм, – и со временем его суждения не утратили ни глубины, ни остроты, ни блеска. Главное положение социальной философии автора: человек всеми силами стремится преодолеть чувство собственной ничтожности, все остальное – только средства этого...
«Александр Мелихов прославился «романами идей» – в этом жанре сегодня отваживаются работать немногие… В своём новом романе Александр Мелихов решает труднейшую задачу за всю свою карьеру: он описывает американский миф и его влияние на русскую жизнь. Эта книга о многом – но прежде всего о таинственных институтах, где ковалась советская мощь, и о том, как формировалось последнее советское поколение, самое перспективное, талантливое и невезучее. Из всех книг Мелихова со времён «Чумы» эта книга...
Савелий — создатель своей школы в психотерапии: психоэдафоса. Его апостол — З. Фрейд, который считал, что в нашей глубине клубятся только похоть, алчность и злоба. Его метода — заземление. Его цель — аморальная революция. Человек несчастен лишь потому, что кто-то выдумал для него те идеалы, которым он не может соответствовать. Чем возвышеннее идеал, тем больше он насилует природу, тем больше мук и крови он требует. А самый неземной, самый противоестественный из идеалов — это, конечно же,...
Великие писатели создают иммунную систему нашей души. Выражаясь более научно, они создают экзистенциальную защиту человечества, окружают его воображаемой атмосферой, в которой сгорают, не долетая до нашего сердца, метеориты обид и утрат. Александр Мелихов рассуждает о том, какой метод защиты от ужаса и безобразия мира приносит тот или иной писатель; кто из них защищает нас красотой, гордостью, юмором, смирением, светлой грустью, чьей защиты хватает на века, а чьей – лишь на одно поколение или...
В книге «Биробиджан — земля обетованная» известный петербургский писатель Александр Мелихов рассказывает о создании в СССР Еврейской автономной области. Как осуществлялся проект, замешанный в равной степени на высокой романтике и большевистской демагогии? Что из идеи создать для евреев новую родину получилось, а что исчезло без следа? Что вообще стало результатом самой впечатляющей и поучительной попытки большевиков адаптировать еврейство к «новой жизни»? На эти и многие другие вопросы найдет в...
Александр Мелихов — писатель петербургской школы. Его предыдущим романам была свойственна особая философичность, сопряженная с глубокими размышлениями. «Чума» — совсем другое произведение: остро актуальное, касающееся такой болезненной темы, как наркомания. Герой романа — сын благополучных родителей, и все у него идет, казалось бы, благополучно. Единственное, что настораживает его близких — он постоянно влипает в какие-то странные истории. Однако он настолько одарен и обаятелен, что никто не...
Роман, внутренний сюжет которого можно было бы назвать сюжетом Гамлета сегодня: повествователь, понуждаемый духом умершего отца, пытается найти и покарать тех, кто сломал отцу жизнь. Однако то, что сравнительно легко — пусть и с трагическими последствиями — далось его датскому предшественнику, оказывается неимоверно сложной задачей в условиях русского ХХ века, где не всегда просто отделить в поступках людей их злую волю от воли внешних обстоятельств, от силовых полей русской истории; ситуация,...
Эрнест Хемингуэй был знаменит и у себя на родине в Америке, знаменит и в Европе, но лишь в Советском Союзе он стал учителем и пророком — его прославленный фотопортрет украшал каждый свободолюбивый дом. Чем же этот мудро прищурившийся серебряный бородач обольстил шестидесятников, которые, казалось, были полной его противоположностью?
В рубрике «Обратная перспектива» — статья Александра Мелихова «Вдохновители и соблазнители. Попытка эксгумации». Своеобразный экскурс по творчеству знаменитых художников самых разных стран и направлений: Гросса, Дали, Пикассо, Мазереля и многих других. Это одновременно попытка нового осмысления их картин — и нового же осмысления советской рецепции их творчества.
Признанный мастер интеллектуальной прозы на этот раз выступает в хорошо забытом прежнем облике лирика и тонкого психолога, умеющего разглядеть в будничной жизни захватывающие драмы. Маленький мальчик обожает того, кто над ним издевается. Романтический влюбленный убегает от возлюбленной через балкон. Милая молодая дама убивает кошку электрическим током. Наполеон Бонапарт становится почетным членом мальчишеской шайки… С героями книги трудно расстаться и еще труднее их забыть.
Скептические интеллектуальные эксперименты в жанре романа, призваны доказать, что доказать нельзя ничего, что истина множественна, а жизнь парадоксальна и трагична.В центре страдающий герой-идеолог, занятый интеллектуальной эквилибристикой и жалобами на незадавшуюся жизнь, а также некая глобальная философско-экзистенциальная оппозиция. Оппозиция духа и тела, оппозиция реальности и воображения. Все картины убедительно пластичны, объемны и выпуклы. В композиционном плане роман представляет собой...
В разделе «Национальные культуры и национальные психозы» — статья прозаика и математика Александра Мелихова (1947) «Утилизация Чернобыля». Автор пробует сформулировать правило международной техники безопасности: «если где-то обнаружен очаг веры в скорое светлое будущее, нужно немедленно оцеплять его международным санитарным кордонами — это источник заразы, цвет которой наверняка выяснится в скором будущем, ибо верить в какое-то светлое будущее, в какое-то совершенство в нашем трагическом мире...
Наверное, это самая неожиданная книга писателя и публициста Александра Мелихова. Интеллигент по самому складу своей личности, Мелихов обрушивается на интеллигенцию и вульгарный либерализм, носителем которой она зачастую является, с ошеломительной критикой. Национальные отношения и самоубийства, имперское сознание и сознание национальное, культурные мифы и провокации глобализма — вот круг тем, по поводу которых автор высказывается остро, доказательно и глубоко. Возможно, эта книга — будущая...
«…Тысячу лет я не заглядывал в этот Биржевой переулок – смесь складских задворок со скромным классицизмом. На месте сарая, которому вечно требовались загадочные галтовщицы и каландровщицы, возводится что-то фешенебельное, помесь сундука с аквариумом, но Славка с Женькой предстали передо мною как живые. Мы шагаем из общаги ко всем Двенадцати коллегиям и, перемигнувшись со Славкой на углу Среднего и Тучкова, вопреки очевидности уверяем негодующе фыркающего слюной через сломанный передний зуб...
В продолжение авторской рубрики писателя и математика Александра Мелихова (1947) «Национальные культуры и национальные психозы» — очередное эссе «Второсортные европейцы и коллективные Афины». Главная мысль автора неизменна: «Сделаться субъектами истории малые народы могут исключительно на творческим поприще». Героиня рубрики «Ничего смешного» американка Дороти Паркер (1893–1967), прославившаяся, среди прочего, ядовитым остроумием. «ИЛ» публикует три ее рассказа и несколько афоризмов в переводе...
Весь февральский номер «ИЛ» посвящен английской литературе и называется он «Для англоманов: Мюриэл Спарк, и не только…»
В этой книге слышится гул времени: судьба романтического советского поколения сливается с судьбой страны в эпоху исторического перелома. Веселая компания друзей – умных, смелых, одаренных – вступает в жизнь, уверенная в своем блестящем будущем. Но с годами надежды тают, и самый преуспевший из них задумывается, почему так получилось. Роман отвечает на важнейшие вопросы современности, однако, при всей глубине раздумий, в нем есть кипение жизни, есть смех, есть слезы, есть любовь.