Книги Влас Дорошевич
«Проклятый Касьянов год!
Горе за горем несет он России.
Со дня смерти Тургенева мы, русское интеллигентное общество, не несли такой потери, какую понесли сейчас.
Умер Антон Павлович Чехов.
Вот истинное национальное горе…»
«На днях в Уфу прибыл минский мещанин Тополев, который, явившись ко мне, заявил, что он командирован в Уфу „Советом Союза русского народа“. Мною было предложено полицеймейстеру оказать всякое содействие г. Тополеву… Но он содействие полиции отклонил на том лишь основании, что уфимский полицеймейстер – католик…»
«На самом краю Москвы, в лачуге, живет старик, отставной чиновник Крутицкий.
Он ходит по папертям просить милостыню и посылает нищенствовать жену и племянницу.
В доме у Крутицкого пьют, вместо чаю, липовый цвет. А вместо сахару служит изюм, который старик подобрал около лавочки.
И когда Крутицкий умирает, – в его шинели находят зашитыми в поле сто тысяч…»
Однотомник произведений известного русского сатирика В.М. Дорошевича (1864—1922) впервые в наиболее полном виде представляет одну из важнейших частей его наследия – сказки и легенды, в которых использованы мифологические, фольклорные мотивы и образы преимущественно восточных народов.
«Скончался A.A. Рассказов.
Какое старое это имя!
Какого далекого, какого другого времени!
Все те светила, среди которых небольшой, но яркой звездочкой горел в Малом театре его талант, давным-давно перешли в „труппу Ваганьковского кладбища“…»
«На дне гниют утонувшие люди.
В ночлежке живут какой-то барон, прошедший арестантские роты, „девица“, гуляющая по тротуару, спившийся актер, телеграфист, сидевший в тюрьме за убийство, вор, „наследственный вор“, еще отец его был вором и умер в тюрьме.
От них смердит…»
«Предлагаемая книга – „Старая театральная Москва“ – составлена из статей Вл. Мих. Дорошевича, написанных им в период 1903—1916 гг. Кроме „старой театральной Москвы“ в сборник включены очерки, касающиеся и не „старой“, в тесном смысле, московской театральной жизни, а также имеется материал, который точнее следовало бы назвать петербургским или провинциальным. Но есть нечто более важное, оправдывающее название сборника: на всём лежит московский отпечаток. Дух этих очерков – московский.»
В 1903 году русский журналист и писатель Влас Дорошевич (1864–1922) написал книгу о Сахалине – самом отдаленном острове Российской империи, освоенном беглыми людьми, каторжниками и поселенцами. Книга имела большой успех, не раз переиздавалась, в том числе и за рубежом. В. Дорошевич сумел воссоздать вполне реалистическую картину трагедий и ужасов Сахалина: его тюрем, палачей, преступников всех мастей – убийц, людоедов, воров, авантюристов.
«Известие в духе времени. За последнее время у нас царит обвинительное направление.
Я отношусь с величайшим почтением к правосудию и преклоняюсь пред милосердием. Правосудие родилось на земле, родина милосердия – небо. Это с неба звучал голос…»
«Мы с беатенбергским пастором, вдвоем, сидели на Амисбюле и пили молоко.
У нас, в горах, было еще светло, а в долинах уже наступил вечер. Интерлакен глубоко, внизу, мигал тысячами огоньков, – словно тысячи светляков собрались и держали совет. Розовая Юнгфрау мертвела и одевалась в белый глазет.
Был тот час, когда душа человека расположена к размышлениям и мечте…»
«Я, право, не знаю, что вам написать об этом спектакле.
Мне вспоминается один эпизод, случившийся с М.Г. Савиной, кажется, в Полтаве.
После спектакля артисты с гастролершей ужинали в ресторане, на террасе, закрытой густо разросшимся диким виноградом…»
«Иванов-Козельский.
Какие светлые, какие мрачные воспоминания вызываешь ты, – это имя.
Я знал двух Ивановых-Козельских. Одного – артиста, находившегося на вершине своей славы, полного таланта, сил, любви к искусству; его глаза горели восторгом, когда он говорил о своем боге – Шекспире и о пророке этого театра – Томазо Сальвини; он был идолом толпы, переполнявшей театр; идолом, глаза которого сверкали вдохновением и звуки голоса западали глубоко в сердце…»
«Никогда еще ни один из наших драматургов не удостаивался такого „приема“.
– Дорогой наш! Пришли? Как мы рады! Куда бы вас посадить? А впрочем, садитесь, куда вам угодно. Все места свободные.
Даже швейцары „Славянского базара“ были сконфужены за драматическую литературу…»
В книге представлено 7 лучших юмористических рассказов, вышедших из-под пера блестящих русских и зарубежных писателей, «королей смеха», творивших на рубеже XIX–XX вв. Смех — это одно из наиболее ценных достояний человека, свидетельство его свободы и гарант хорошего настроения. Благодаря этой книге Вы узнаете, как и над чем смеялись в разных уголках земли более ста лет назад. Тематика рассказов различна, однако их объединяет величайшее авторское умение подмечать веселое и комичное даже в самых...
«У арабов, как ты знаешь, мой друг, и все бывает арабское. В арабской Государственной Думе, – она зовется у них Дум-Дум, – решили начать, наконец, издавать законы.
Вернувшись с мест, из своих становищ, избранные арабы поделились впечатлениями. Один араб сказал:
– Кажется, население нами не особенно довольно. Мне один на это намекнул. Назвал нас лодырями…»
Книгу «Каторга», представленную в этом томе, Дорошевич написал в 1903 году после своего путешествия на Сахалин – самый отдаленный остров Российской империи, освоенный беглыми людьми, каторжниками и поселенцами. Писатель сумел воссоздать вполне реалистическую картину трагедий и ужасов Сахалина: его тюрем, палачей, преступников всех мастей – убийц, людоедов, воров, авантюристов. Книга эта имела большой успех, не раз переиздавалась, в том числе и за рубежом
Мегапроект «Антология сатиры и юмора России XX века» — первая попытка собрать воедино творения лучших сатириков и юмористов уходящего столетия.
«В Большом театре Мазини и Станио чаровали публику в „Трубадуре“. Красавец Станио сверкал в „Пророке“. Молодой Мазини увлекал каватиною в „Фаусте“.
Дезире Арто потрясала в Валентине. Джамэт гремел своим „Пиф-паф“ в Марселе и песнью о золотом тельце в Мефистофеле…»