Современная проза
Молчаливый хранитель семейной истории
«Полная, детализированная картина о том, что творится в семье, имеется только в голове у кота. Поэтому он — главный».
Этот рассказ — о деревенском коте, который видел и электрификацию, и суровые зимы, и балет по телевизору, но больше всего на свете мечтал о глиняной игрушке за стеклом.
Повести и рассказы
Протоиерей Николай Агафонов – клирик Самарской епархии, член Союза писателей России, лауреат всероссийских литературных премий «Хрустальная роза Виктора Розова» за 2005 год и «Святого благоверного князя Александра Невского» за 2007 год, автор нескольких сборников рассказов и двух исторических романов. Путь человека к Богу, падения и восхождения, боль от потерь и радость преодоления – вот основные темы произведений отца Николая.
Дочь фортуны
Дочь Фортуны – широкий портрет эры, повествование, богатое характерными персонажами, историей, насилием и состраданием. Элиза восстает против косности патриархата (общины) и понимает, что должна поставить себе новую цель. Альенде плавно расширяет географические границы своего произведения, попутно превращая последнее в исторический роман, и заинтересовывает читателя сразу четырьмя культурами: английской, чилийской, китайской и американской, на фоне которой в Калифорнии происходит золотая...
И всё это просто Жизнь (сборник)
Сборник рассказов Елены Надежкиной.
Пишу о вас и для вас рассказы, сказки, детские и взрослые стихи, тексты для песен. Печаталась в различных журналах, дипломант и победитель нескольких литературных конкурсов. Буду рада, если мое творчество оставит в ваших сердцах добрый след. До встречи.
...Либо с мечтой о смерти (СИ)
Это последний по времени текст, и писался он долго. Думаю, буду неоднократно к нему возвращаться: дополнять, исправлять. Роман получился головным, засушенным — поскольку старалась вместить в него чуть ли не все свои знания на сегодняшний день. По этой причине может быть интересен лишь тем, кто, как и я, стремится познавать законы мироустройства. Тем, кто положительно воспринял совместную с дочкой «Красную ворону».
Босиком по Нью-Йорку (Очерки)
Не любить Нью-Йорк нельзя. Потому что в этом городе каждый может найти то, что ему нужно для счастья, – деньги, друзей, одиночество. Нью-Йорк – место постоянных перемен. И самых неожиданных встреч. Люди здесь открыты, легко делятся своей болью. Предлагаемый сборник включает в себя серию очерков о Городе Большого Яблока. Это – публицистика. Но описанные события – не из разряда повседневных, о которых забывают на следующее утро. Скорее, это короткие рассказы о людях, очутившихся в критических...
Корона Анны (Повести и рассказы)
Романтическая притча о случайной встрече известной русской балерины Анны и нью-йоркского полицейского по имени Стив. Между этими людьми практически нет ничего, что бы могло их связывать. Легкое, ни к чему не обязывающее знакомство вылилось в страшную трагедию для обоих…
В сборник также включены другие рассказы и повести.
Нью-Йоркские Чайки
Талантливый начинающий режиссер, коренной петербуржец, живущий в Нью-Йорке, получает на Нью-Йоркском кинофестивале приз за свой первый фильм. Неожиданный успех совпал с его знакомством с одной чертовски сексуальной молодой женщиной, когда-то мечтавшей стать актрисой. Спираль их безобидного флирта стремительно раскручивается, доходя до крайних пределов… Повесть написана в такой манере, что у читателя возникает ощущение, будто он находится в кинотеатре, где смотрит классный американский фильм.
Нью-Йоркское Время
Время действия романа – конец девяностых годов, когда Америка переживала неслыханный экономический подъем. В основе повествования лежат реальные события: нашумевший суд в Нью-Йорке над российским воровским авторитетом Славой Япончиком и обвал на Нью-Йоркской фондовой бирже. Автору удалось соединить, казалось бы, несоединимое: реализм и мистику, сухую публицистику и поэтику высокой любви…
Папа Жора
История трепетной привязанности двух соседей по дому: маленького мальчика и пожилого мужчины. Этого мужчину все во дворе называют папой Жорой. Соседи его не шибко любят, но мальчик верно угадывает в папе Жоре нечто особенное. Их связь, становясь глубже и крепче, длится долгие годы. Последняя тайна папы Жоры раскрывается после его смерти… В этот сборник также включены другие рассказы и повести.
Византийский двор
Влад – историк по образованию, выпускник Киево-Могилянской академии, уже десять лет с женой и сыном живет в Чикаго. Работает библиотекарем, учится заочно в университете на степень Доктора истории. Все, казалось бы, в жизни Влада сложилось как нельзя лучше. Но воспоминание об одной истории юности, об одном юношеском баловстве, когда-то закончившемся большой бедой для его друзей, – не дает Владу покоя. Он решает поехать в Киев, чтобы встретиться с друзьями юности и расставить все точки над i....
«Глаза Сфинска» (Записки нью-йоркского нарколога)
Герой книги, молодой человек из России, приехал в США, толком не зная, что ему здесь делать и каким способом зарабатывать на жизнь. По совету родственницы, уже давно осевшей в Нью-Йорке, он поступает на курсы наркологов и – с корабля на бал – попадает в новую, совершенно непонятную для него среду. Поначалу не все у него идет гладко, однако со временем эта профессия, постижение причудливого и темного мира наркоманов, борьба за жизнь и спасение больных, потерянных людей становится его призванием,...
Клеопатра в Шаркc Бэй
Новый рассказ об эротических приключениях Мишки и Белки. Мишка и Белка на море, в Shark’s Bay. Море, пляж? Конечно. Но это не все – далеко не все! Сколько любви можно вместить в один день и сколько секса – вы даже не представляете!
Мемуары и рассказы
Книга «Мемуары и рассказы» Лины Войтоловской – это собранное воедино документальное и художественное творчество автора. Она состоит из трех тематических разделов. Первый называется «Два года. О создателях кино во время войны», он посвящен личным воспоминаниям автора об известном советском режиссере театра и кино Сергее Михайловиче Эйзенштейне и других не менее известных кинодеятелях. Вторую часть книги представляют фронтовые письма Лины Войтоловской своему мужу. Третий раздел – сборник рассказов...
Циркачка (киносценарий)
«…Идет цирковое представление. Под куполом цирка выступает воздушная гимнастка, миниатюрная женщина-«змея», одетая в серебристое трико, украшенное матовыми золотистыми звездами. Циркачка исполняет сложнейшие трюки на вертикальном канате, тонком, почти незаметном. В таинственной полутьме, разрезаемой тремя разноцветными лучами, канат почти не виден, поэтому кажется, что женщина-змея запуталась в невидимой паутине, распустившейся под куполом цирка, и пытается выпутаться всеми немыслимыми...
Димка
«…У зверей не бывает охраны, они не ожидают выстрелов из засады. Никто не подозревает, что в собственном доме могут убить. И вполне возможно, я бы мог спасти хоть одного зверя. Но тогда я отказался участвовать в охоте, понимая, что ничего исправить не в силах. Официальная лицензия на убийство была у этих чинуш на руках. И хотя наш заповедник формально находился под строгим контролем государства, периодически, а именно в сезон охоты, контроль ослабевал, а все права передавались в руки избранных…»
Поликарпыч
«…– Жаль, что все так трагично, столько напрасных жертв на той войне. Все так нелепо, – сказал дворник. – Хотя что с нашего человека возьмешь. Ни разума, ни терпения. А ведь все наша темнота, забитость. А все – наше невежество. Все бы бунт сотворить, «бессмысленный и беспощадный». Все нам кровушки подавай… Плохо мы людей знаем, ох, плохо. Да, с денег все начинается. Ими все и заканчивается. На всей земле так. И наша родина – не исключение. – У нас с вами, господин Колян, разные родины. Наша...
Солдаты последней войны
(Журнальный вариант опубликован в «Юности» 2002, № 3, 4, 6. Отрывок из романа вышел в сборнике «Московский год прозы-2014», изданный «Литературной газетой».) Этот роман был написан в смутные 90-е годы. И стал, практически, первым произведением, в котором честно и бескомпромиссно показано то страшное для нашей страны время. И все же это не политический бестселлер, а роман о любви, дружбе и предательстве. О целом поколении, на долю которого выпали все испытания тех беспокойных и переломных лет....
Тенета для безголосых птиц
Философская притча о смысле жизни… В ресторане встречаются выпускники Литинститута. В результате взрыва здание рушится, и люди оказываются замурованными в подвале. В замкнутом пространстве герои переосмысливают свою жизнь, которой каждый не удовлетворен. В конце концов, они находят старинный подземный лабиринт. Однако вынужденные затворники ищут выход не только из подземного заточения, но и из тупика своей жизни, и дают себе слово в случае спасения начать жить по-новому. В итоге они находят...
Варежка
«…Пожалуй, из Витьки вышел бы неплохой переводчик. Но он хотел быть только писателем, решив для себя, что от развития национальной непальской культуры не убудет. И тем самым поставил жирную точку в споре между совестью и тщеславием. К тому же он считал, что мир настолько огромен, что вряд ли какой-нибудь непалец когда-нибудь прочтет Витькины творения и прилетит в Россию, чтобы справедливо намылить ему шею. Для этого нужно было, чтобы Витька встал где-то рядом со Львом Толстым, по меньшей мере....
Васильки на Тверской
«…Мне вообще кажется, что каждая эпоха – это отдельная планета. И чужие планеты не стоит пока покорять. Мы еще не покорили свои. Бывает, эпоха длится сто лет – но событий на десятилетие. Впрочем, это не про Россию. Бывает, эпоха длится десятилетие – а событий на десятки веков. Вот это, увы, про нас. В том числе про те далекие 90-ые… Хотя не такие уж и далекие. Что такое двенадцать, пятнадцать, ну пусть даже двадцать лет? И все же. Теперь мне те годы вспоминаются настолько отчаянными, чужими и...
Dreams. Sex in the dialogues
Новый рассказ о Майкле Дуридомове. О чем говорят в постели – до и после и во время: Мишка и Белка говорят друг другу только правду, даже если это немножко стыдно. А если ей что-то такое приснилось? Может, она этого и хочет? И что же ему с этим делать?
Бремя [litrpg]
LitRPG. Чистовик.
Этот мир отличается от сотен других жесткими правилами и суровыми игровыми механиками. Здесь каждая тропа является испытанием стойкости, здесь нервы всегда напряжены до предела. Ни днем, ни ночью не найти покоя. Лишь избранным удается сохранить разум. Готов ли я узнать, где проходит граница возможного? Я -- Одиссей. И впереди меня ждет долгая дорога домой.
Это будет вчера
Название в некотором смысле говорит само за себя. Мистика и реальность. «Мастер» и «Маргарита». И между ними – любовь. А за ними – необъяснимые силы, жаждущие погубить эту любовь… «В жизни своих героев Елена Сазанович соединяет несоединимое: слезы и радость, любовь и ненависть, грех и святость, ангела и черта, а дымка загадочности придает ее повестям терпкий, горьковатый привкус. Разгадывать эти загадки жизни поистине увлекательно», – написала как-то Виктория Токарева в предисловии к сборнику...