Не каждый, значит, мужик-то возле сильной женщины выстоит. Нам ведь как — охота беречь да защищать, да чтоб на фоне жены себя героем чувствовать, — спокойно объяснил старик, выпуская колечко довольно приятно пахнущего дыма. — А ты вон как силу-то показала. А тут она. Зашиблась, ножку подвернула, сидит, плачет, такая маленькая и беззащитная. Ну он и подхватил. А там уж… против восхищения в глазах девицы, да еще молодой и красивой, не всякий парень устоит. Особенно такой, который, значит, привык, что он самый-самый. — Понятно. — Я поднесла руку к губам и зачем-то подула на пальцы. Потом посмотрела в ослепительно-синее небо и подумала: главное — не заплакать. — Ну, ежели тебе он нужен, дык ты не теряйся. Пара взглядов, да тоже притворись, что ногу зашибла или устала, силы потратила, — спокойно посоветовал эсс Гурзиш. — Подвернись ему пару раз на дороге, посмотри жалобно. Ты девка красивая, да и влюблен он в тебя давно, перебьешь златовласку-то. — Нет, — помотала я головой. — Я… не хочу притворяться. И не буду. То есть… если мне правда нужна будет помощь — я ее попрошу и буду благодарна. А обманывать… не хочу. — Ну и дура, — хмыкнул старик. — Хотя сила твоя такая, что подолом не накрыть и в горшке не утаить, все равно вылезет. Может, и правильно. Коли он сейчас уже отступился, силы твоей не выдержал, так всю жизнь потом прятаться — то не семья будет, а не пойми что.
13 ноября. Халк сказал, что все мы — частицы в огромной вселенной. Кот говорит, что ни фига подобного, потому что Кот — существительное, а Домовой — вообще прилагательное. Приложил ему по заднице. Теперь лежит под кроватью. Подлежащее, блин…
– Моя мать понимала, что такое семья, поэтому и не хотела нас оставлять. Нельзя отвернуться от своей семьи только из-за того, что они сделали что-то ужасное.
Джейд Дэвлин "Дождь в моем сердце"
— Понятно. — Я поднесла руку к губам и зачем-то подула на пальцы. Потом посмотрела в ослепительно-синее небо и подумала: главное — не заплакать.
— Ну, ежели тебе он нужен, дык ты не теряйся. Пара взглядов, да тоже притворись, что ногу зашибла или устала, силы потратила, — спокойно посоветовал эсс Гурзиш. — Подвернись ему пару раз на дороге, посмотри жалобно. Ты девка красивая, да и влюблен он в тебя давно, перебьешь златовласку-то.
— Нет, — помотала я головой. — Я… не хочу притворяться. И не буду. То есть… если мне правда нужна будет помощь — я ее попрошу и буду благодарна. А обманывать… не хочу.
— Ну и дура, — хмыкнул старик. — Хотя сила твоя такая, что подолом не накрыть и в горшке не утаить, все равно вылезет. Может, и правильно. Коли он сейчас уже отступился, силы твоей не выдержал, так всю жизнь потом прятаться — то не семья будет, а не пойми что.