Громову предстоит непростое испытание - учёба в элитной гимназии. И ладно бы надо было только террористов вычислить, но нет, придётся ведь реально учиться. А ещё сверстники вокруг сплошь благородные и любопытные. И самое главное, этих, в отличие от террористов, убивать никак нельзя
В дальнем углу стояло ведро с застывшей намертво краской, из которой торчала рукоять кисти. Этакий Эскалибур хозяйственной направленности.
В нас, несмотря на пассивное сопротивление, умудрились впихнуть огромное количество всяких полезных знаний, включая ненавистную Метельке латынь. Впрочем, не только ему. Как я понял, она у многих вызывала сходные чувства.
Нет, вот реально же не понятно, на кой она нужна-то, если латиняне вымерли. То есть, древние римляне. Хотя и эти тоже вымерли.
— Чего они там у себя только не вкушают. Даже жаб с улитками.
— Чего? Взаправду?
— И дурные деньги за то платят.
— Так… — Метелька поглядел на Демидова с недоверием. — Серьёзно?
— Ага. Вот как-нибудь заглянь во французскую ресторацию. Там лягушачьи лапки подают. И улитки. Печёные. Думаешь, почему они такие вон тощие и с вечно недовольными рожами? Им, может, охота жареной картошечки навернуть, да со студнем, а приходится вон фасон держать. Хрустеть лапками.
Теперь вот сидим да разбираем вместе какой-то зубодробильный текст на латыни. Причём не отпускает ощущение, что если зачитать этот опус вслух, непременно какой-нибудь демон да откликнется.
И Татьяне он улыбается.
И с Николя общий язык нашёл. И вообще до отвращения душевный человек. А стало быть, опытная падла. Только очень опытная падла может с такой лёгкостью маски менять.