Мои калифорнийские ночи

Любить — это адски больно.
Это когда взлетаешь до невероятных высот, зная, что непременно упадёшь вниз и возможно, уже не встанешь.
Это когда вдруг понимаешь, что твоя жизнь действительно уже никогда не будет прежней.
Когда несмотря ни на что: ошибки, обиды, сожаления… всё, чего ты хочешь — это просто быть рядом с тем человеком, который тебе дорог.
И да, к сожалению, Любить — значит, отпустить, если нужно. Даже если твоё сердце объято пламенем.

Наши взгляды пересекаются на какое-то время.
И я понимаю: мы — совершенно чужие люди.
Не брат и сестра. Потому что не одной крови…
Не друзья. Потому что едва я пересекла порог его дома, мы не сошлись характерами.
Не влюблённые. Потому что просто «не про нас». Слишком много черноты и грязи, замешанной на обоюдной ненависти и боли.
Мы так и не смогли стать кем-то друг для друга…

Знаете, дурацких бабочек ведь не придумали. Они действительно существуют. Безмятежно порхают внутри. А мои бешеные насекомые и вовсе неистово бьются крылышками друг о друга…

Исчадье ада по имени Макс несётся мне навстречу, едва не сшибая с ног. Резко притормаживает, избегая столкновения.
— Эй, гном, а у меня подарок! — он прячет что-то за спиной, а я гадаю, бежать мне сразу или ещё подождать.
— Ну и? — настороженно спрашиваю, потому что он преградил мне дорогу.
— Держи, она напоминает мне тебя! — с гордостью выкрикивает он, бросаясь в меня, мать его, змеёй.
Я в ужасе отмахиваюсь, когда тела касается скользкая чешуя. Запрыгиваю на две ступеньки.
— Три — ноль!
— Идиот малолетний! — разносится мой возглас по первому этажу, когда чувствую, что первое оцепенение спало.
Змей хоть и выглядел на первый взгляд натурально, при ближайшем рассмотрении пахнет резиной и совсем не двигается. Я бы под суд отдала производителей этого говнища. Это же просто рехнуться можно!