Цитаты
266205
Если в начале дела вранье, то и достижения не получатся. Примета есть такая...
Не везде мир устроен, как на Земле. На планете, где живет мальчик Авка, два больших материка, и один расположен на трех китах, а другой на гигантских слонах и черепахе. А между ними Мировой океан. Но если девочка, которая живет на другом материке, понравилась мальчику, океан — не препятствие. Недаром говорят, что любовь передвигает континенты... «Сказка», — скажет читатель. А вот и нет. Просто... обыкновенное чудо. Но чудеса случаются и на нашей привычной планете. Оказывается, второклассник...
Перед юбилеем Победы на окраине, на площади Фронтовых бригад, воздвигли очередной монумент. Посрубали во всей округе вековые тополя, снесли домики пенсионеров и установили десятиметровую бронзовую тетю. Нечто среднее между скульптурами Вучетича и скифскими каменными бабами. Правой рукой держит тетя перед собой, за середину клинка, пятиметровый меч, левой прижимает к подолу рахитичного бесполого ребятенка. Меч похож на великанскую гладильную доску, ребятенок на Горлума из книжки Толкиена…
Нынешняя жизнь сложна не только для взрослых, но и для школьников. В этом в полной мере убеждается семиклассница Женя Мезенцева (роман «Семь фунтов брамсельного ветра»), которой приходится разгадывать тайну гибели своего отца, помогать друзьям в их трудных делах, отстаивать городской ребячий Дворец... В романе «Рыжее знамя упрямства» у юных и взрослых героев тоже немало проблем. Здесь рассказывается о судьбе отряда «Эспада», с которым читатель мог познакомиться в двух предыдущих романах...
Рассыпает солнце искры из-за тучи.
Рассказать про это кто меня научит?
И про ветер, что с разгона бил навстречу,
И про дождь, лупивший с грохотом по крышам.
И про то, как мы сидели, сдвинув плечи,
И про то, как слушал сказку Рыжик.
Нынешняя жизнь сложна не только для взрослых, но и для школьников. В этом в полной мере убеждается семиклассница Женя Мезенцева (роман «Семь фунтов брамсельного ветра»), которой приходится разгадывать тайну гибели своего отца, помогать друзьям в их трудных делах, отстаивать городской ребячий Дворец... В романе «Рыжее знамя упрямства» у юных и взрослых героев тоже немало проблем. Здесь рассказывается о судьбе отряда «Эспада», с которым читатель мог познакомиться в двух предыдущих романах...
– Батюшка, ну на кой шут вам этот дом? Возрождение духовности великое дело, но вы там у себя понимаете его, на мой взгляд, несколько однобоко. Библиотеки и хранилища раритетов тоже служат воспитанию души. Вы и так уже вытряхнули музеи из нескольких помещений. К тому же и строите немало. Вон какие корпуса на площадях епархии. И храмы растут чуть не на каждом углу. Может быть, есть смысл сохранять какую-то… пропорциональность?
Нынешняя жизнь сложна не только для взрослых, но и для школьников. В этом в полной мере убеждается семиклассница Женя Мезенцева (роман «Семь фунтов брамсельного ветра»), которой приходится разгадывать тайну гибели своего отца, помогать друзьям в их трудных делах, отстаивать городской ребячий Дворец... В романе «Рыжее знамя упрямства» у юных и взрослых героев тоже немало проблем. Здесь рассказывается о судьбе отряда «Эспада», с которым читатель мог познакомиться в двух предыдущих романах...
Пусть будут они прокляты.
Все те,кто убил мальчика Тёму и кто обрекает на смерть тысячи и тысячи таких беспризорных мальчиков.
И те,кто убил Сашу Медведева. Кто послал на гибель Кузнечика,двух моих матросов,Сережу и Витю...и многих других матросов...
и кто вырывает,вырывает,вырывает из жизни множество таких ребят.Отправляет их в чеченскую мясорубку,доводит до самоубийства в казармах...
Кто лишает мозгов кавказских девчонок,заставляя надевать пояса шахидов и взрывать себя в гуще неповинных людей...
Кто плюет на чужие жизни,кто захватывает и сжигает школы,кто убивает пулями,взрывчаткой,равнодушием,жадностью...
Эти гады,они очень разные.Но они одинаковы в одном:они считают себя вправе губить наших детей.Поэтому пусть будут прокляты...
Но не будем пить за это.За проклятия не пьют.Выпьем за то,чтобы наконец понять: как искоренить этот гнусный сатанизм.
Нынешняя жизнь сложна не только для взрослых, но и для школьников. В этом в полной мере убеждается семиклассница Женя Мезенцева (роман «Семь фунтов брамсельного ветра»), которой приходится разгадывать тайну гибели своего отца, помогать друзьям в их трудных делах, отстаивать городской ребячий Дворец... В романе «Рыжее знамя упрямства» у юных и взрослых героев тоже немало проблем. Здесь рассказывается о судьбе отряда «Эспада», с которым читатель мог познакомиться в двух предыдущих романах...
Но у детства смелый характер. Оно борется за радость. Оно эту радость находит, несмотря на голод и невзгоды.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
Это память о зимнем садике,
О травинке среди зимы…
Жили-были на свете всадники –
Жили-были на свете мы!
Вся земля гудела под нами,
Были ночи, как копья, отточены.
Били кони
копытом
в камень –
Искры сыпались по обочинам.
Это был не сон, не бессонница.
Трубы звали за горизонт.
Мы не просто играли в конницу –
Мы, как конница,
брали разгон…
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
Помните, летним вечером зовут вас с крыльца, а вы просите: «Ну, еще пять минуток!» Но пять минуток проходят, как одна, и все равно пора домой, из-под звезд, из веселой страны игр — в скучные комнаты. И, засыпая, вы знаете, что такого вечера больше не будет никогда.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
...А по ночам у косого плетня
Чёрные Лошади ждали меня.
Добрые,
Смелые,
Рослые,
Чёрные - чтоб не увидели взрослые.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
Там, где ляжет Тень Каравеллы, зашумят над волнами наши паруса и защелкают флаги. Там, где ляжет Тень Каравеллы, мы пройдем сквозь тяжелые удары выстрелов и штормовое завывание ветров.Там, где ляжет Тень Каравеллы, будут трудные дороги, соль разъест на ладонях кожу, морозы сожгут лицо, солнце обуглит плечи. Тысячи загадок лишат человека покоя и сна. Но не будет там в жизни уныния и ленивой скуки.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
В ушах утихнул звон,
И сумерки легли.
Ушли за темный горизонт
Чужие корабли.
Мы без огней плывем во тьме,
Уйдя от всех погонь,
И лишь украдкой на корме
Горит, как свечка на окне,
Нактоузный огонь.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
Мы оба читали одни и те же книжки — про людей, откровенных и надежных, как сталь. Мы оба знали одни и те же законы верности и чести. Оба знали, что в друзьях не сомневаются, не лгут, не предают их.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
Разве можно быть трусом, когда на свете есть т а к а я музыка?
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
- Капитан ты мой... Вот найти бы тебе грецкий орех. Из него бы получился корабль...
- Какой это грецкий? Греческий?
- Да нет. Просто такое название. Это большие орехи, вот такие. - Мама сложила в кружок пальцы.
Я не поверил. Не бывает таких орехов.
Мама улыбнулась:
- Ты забыл. Когда ты был маленький, у нас такие орехи висели на ёлке.
Ну, если когда маленький, тогда другое дело. Маленьким я был до войны.
Тогда, говорят, не было хлебных карточек, был дома папа, а в магазинах продавались настоящие альбомы для рисования.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
Острая кромка сиденья резала колени, стол больно давил на ребра, но я не старался устроиться поудобнее. Зачем? Все равно все было плохо.
Такие скверные вечера я называл унылым словом "утык".
Утык - это если все несчастья утыкаются в одного человека, в меня.
В очередной том собрания сочинений В. Крапивина вошли повести, написанные в 60-е годы, когда автор закладывал фундамент своего «творческого багажа». Несколько позднее появился «Болтик», но по тональности и тематике он примыкает к остальным вещам тома. Большинство героев этих произведений — ребята младшего школьного возраста. Они смотрят на мир доверчиво и открыто, хотя случается, что и к ним жизнь оборачивается далеко не радостной стороной. Название тому дала повесть-дилогия — произведение...
Были тайны тогда неоткрытыми,
Мир земной был широк, неисхожен,
Мастерили фрегат из корыта мы
С парусами из ветхой рогожи,Мы строгали из дерева кортики,
Гнули луки тугие из веток —
Капитаны в ковбойках и шортиках,
Открыватели белого света.Белый снег был суров и опасен,
Он грозил нам различными бедами.
Караулил нас двоечник Вася
И лупил – а за что, мы не ведали.Мир являл свой неласковый норов,
И едва выходили из двери мы -
Жгла крапива у старых заборов,
Жгли предательством те, кому верили…Мы, бывало, сдавались и плакали,
Иногда спотыкались и падали.
Но потом, сплюнув кровь, подымались мы,
Ощетинясь сосновыми шпагами.Жизнь бывала порою как мачеха
И немало нам крови испортила.
И тогда вспоминал я, как мальчиком
Помнил честь деревянного кортика…
В очередной авторский сборник вошли повести В. Крапивина, написанные в последние годы. Сказочная фантастика сюжетов переплетается с реальными, порой достаточно суровыми проблемами школьной жизни. Герои повести «Синий город на Садовой» создают любительскую киностудию и бесстрашно вступают в борьбу против произвола школьных властей и милиции, за здоровье, честь и достоинство своих сверстников... Митя Зайцев был несправедливо обвинен в ложном сообщении о террористическом акте. И кто знает, чем бы...
Холодным пеплом замело их след,
Но мальчики стоят и ждут ответа -
Все те, кто среди войн и среди бед
Не дожил до пятнадцатого лета.
Их бесконечный строй угрюм и тих,
Шеренги – словно траурные ленты…
Так что же вы не взглянете на них,
Премьеры, полководцы, президенты?!Все тише барабанщики стучат,
Но гаснущий их марш зовет к возмездью!
И вот горит последняя свеча,
Горит среди галактик и созвездий.
Затихший город съела темнота,
Угасли оробелые огни там.
Но эта свечка светит неспроста -
Она горит на бочке с динамитом!Пускай весь мир вокруг уныл и хмур -
Свеча горит во тьме неугасимо,
Зажгли ее, как жгут бикфордов шнур,
Сгоревшие мальчишки Хиросимы,
Ее спокойный свет неумолим,
Не гаснет пламя, как бы мрак ни вился.
Свечу друзья погибшие зажгли
От тлеющего пепла Саласпилса…Теперь от страха гаснут фонари
От Балтики до Крыма и Кавказа…
Скажите, кто услышит детский крик,
Когда звереют дизели спецназа?
Скажите, кто поймет, как в эти дни
Зажатый детской болью мир непрочен?
И что во тьме спрессован динамит,
И что фитиль у свечки все короче…
В очередной авторский сборник вошли повести В. Крапивина, написанные в последние годы. Сказочная фантастика сюжетов переплетается с реальными, порой достаточно суровыми проблемами школьной жизни. Герои повести «Синий город на Садовой» создают любительскую киностудию и бесстрашно вступают в борьбу против произвола школьных властей и милиции, за здоровье, честь и достоинство своих сверстников... Митя Зайцев был несправедливо обвинен в ложном сообщении о террористическом акте. И кто знает, чем бы...
Обращаться к Богу по пустякам – это было бы попрошайничеством. На одной только Земле людей больше пяти миллиардов, а если во всем Космосе, то мыслящих существ и не счесть! И если каждый будет лезть к Богу со всякими своими мелочами… Другое дело, если уж отчаянно подопрет что-то такое, когда надеяться больше не на кого. А пока есть силы, человек должен делать свои дела в жизни сам.
В очередной авторский сборник вошли повести В. Крапивина, написанные в последние годы. Сказочная фантастика сюжетов переплетается с реальными, порой достаточно суровыми проблемами школьной жизни. Герои повести «Синий город на Садовой» создают любительскую киностудию и бесстрашно вступают в борьбу против произвола школьных властей и милиции, за здоровье, честь и достоинство своих сверстников... Митя Зайцев был несправедливо обвинен в ложном сообщении о террористическом акте. И кто знает, чем бы...
Такая у нас в этом неласковом мире судьба: дают что не надо, ведут куда не хочешь.
В очередной авторский сборник вошли повести В. Крапивина, написанные в последние годы. Сказочная фантастика сюжетов переплетается с реальными, порой достаточно суровыми проблемами школьной жизни. Герои повести «Синий город на Садовой» создают любительскую киностудию и бесстрашно вступают в борьбу против произвола школьных властей и милиции, за здоровье, честь и достоинство своих сверстников... Митя Зайцев был несправедливо обвинен в ложном сообщении о террористическом акте. И кто знает, чем бы...
Толпе все равно – славить или терзать. Лишь бы только быть орущим стадом, не думать поодиночке…
В очередной авторский сборник вошли повести В. Крапивина, написанные в последние годы. Сказочная фантастика сюжетов переплетается с реальными, порой достаточно суровыми проблемами школьной жизни. Герои повести «Синий город на Садовой» создают любительскую киностудию и бесстрашно вступают в борьбу против произвола школьных властей и милиции, за здоровье, честь и достоинство своих сверстников... Митя Зайцев был несправедливо обвинен в ложном сообщении о террористическом акте. И кто знает, чем бы...
...предательство – это та черная сила, которая может погубить весь мир…
В очередной авторский сборник вошли повести В. Крапивина, написанные в последние годы. Сказочная фантастика сюжетов переплетается с реальными, порой достаточно суровыми проблемами школьной жизни. Герои повести «Синий город на Садовой» создают любительскую киностудию и бесстрашно вступают в борьбу против произвола школьных властей и милиции, за здоровье, честь и достоинство своих сверстников... Митя Зайцев был несправедливо обвинен в ложном сообщении о террористическом акте. И кто знает, чем бы...
Чрезмерное обладание - враг радости. Счастье не может быть настоящим, если вы способны вызвать его нажатием кнопки.
Этот сборник объединяет в себе произведения, созданные автором на протяжении нескольких десятилетий. В него вошли художественные и документальные повести-воспоминания, в которых переплелись эпизоды послевоенного детства автора и события взрослой жизни, истории создания книг и встреч с прототипами их героев на улицах разных городов...
Истинный праздник души - тот, что связан с преодолением трудностей и томительным ожиданием.
Этот сборник объединяет в себе произведения, созданные автором на протяжении нескольких десятилетий. В него вошли художественные и документальные повести-воспоминания, в которых переплелись эпизоды послевоенного детства автора и события взрослой жизни, истории создания книг и встреч с прототипами их героев на улицах разных городов...
Ну что это за паршивое такое устройство - человеческий мозг? Не успеешь избавиться от одних гложущих мыслей, как тут же другие!
Этот сборник объединяет в себе произведения, созданные автором на протяжении нескольких десятилетий. В него вошли художественные и документальные повести-воспоминания, в которых переплелись эпизоды послевоенного детства автора и события взрослой жизни, истории создания книг и встреч с прототипами их героев на улицах разных городов...
Бесполезно бороться с судьбой.
Этот сборник объединяет в себе произведения, созданные автором на протяжении нескольких десятилетий. В него вошли художественные и документальные повести-воспоминания, в которых переплелись эпизоды послевоенного детства автора и события взрослой жизни, истории создания книг и встреч с прототипами их героев на улицах разных городов...