С теми, кого любишь, разговор даже после долгой разлуки продолжается с того места, на котором прервался, вы по-прежнему на одной волне и полны нежности
Нельзя все время оставаться серьезным, надо хоть один раз оторваться по полной.
Убожество жизни, горы отбросов – и все только ради того, чтобы было чем смазывать машины и чтобы Париж мог называться «город-светоч»?
В самые важные минуты человек всегда один, думала Луиза. Когда речь идет о жизни и смерти, когда надо принимать главные решения, другой ничего не значит.
Эта скудость была во благо. Незачем ломать голову, достаточно принимать то, что приходит, отдаться течению повседневности.
Поговорить о себе любит каждый. Надо только не давать человеку времени задуматься, сразу пропадет непосредственность, которая так нравится читателям.
Уникальный опыт – остаться без ничего, как в пещерные времена.
Назвать свою болезнь по имени означает вступить на путь исцеления.
Пока они вместе, их любовь будем им поддержкой и защитой. В ней и заключена их сила: мужчина и женщина вместе против одиночества, против смерти.
Судьба, взвешивающая души и деяния, будет милостива лишь к достойным.
Разве зверь пожертвует собой ради другого зверя? Нет. Смысл жизни в том, чтобы защитить себя, сберечь себя, прежде чем заботиться о других. Альтруизм хорош в благополучном обществе.
Подражать обществу - значит все еще принадлежать ему.
Она должна выжить. А значит - уйти. И все.
В паре у них все получалось как нельзя лучше, он иногда не в меру увлекался, она иногда не дотягивала, но оба неизменно поддерживали друг друга.
Ее считали беспроблемным ребенком... страшный приговор.
Их пару бросало из стороны в сторону. Мечта стала общей, и каждый не в силах был удержаться от того, чтобы не перекраивать ее по-своему.
Ее мучила бессонница, и однажды ночью она отчетливо поняла,что до конца жизни себе не простит, если сейчас откажется от путешествия, если сдуется и выберет рутину.
Не знаю, встречались вы когда-нибудь с такими людьми, но бывают личности до того совершенно отталкивающие, что даже когда им до зарезу нужны ваше доброе отношение и ваши деньги, даже когда сама жизнь их зависит от того, чтобы вести себя с вами полюбезней, они не могут себя к такому принудить
Стоять на автобусной остановке воскресным утром - всё равно, что ходить в церковь: акт веры, выражение иррациональной убеждённости в том, чего от всей души хочешь, чтобы оно существовало, хоть никогда и не видел это своими глазами.
Не знаю, бывает ли у вас такое чувство, когда вы в машине – причём не обязательно удобной или как-то, - но вас смаривает, да и приехать куда-то вы, наверное, не стремитесь, и вам до странности уютно и счастливо. Такое чувство, будто можно сидеть в пассажирском кресле хоть вечно. Такая форма жизни в данный миг, надо полагать.
- <...>Самое важное здесь - умереть с достоинством. Смерть может быть нежной, спокойной, даже красивой. И если мы покинем эту жизнь с достоинством, о чём тут жалеть?
- Вернее не скажешь, - сказал Тони.
- От чего умер ваш отец?
- Гангрена мошонки.
- Ты с ней уже переспал?
<...>
- Мы считаем, что с таким важно не торопиться слишком.
- Ну, уж в этом тебя обвинить никто не сможет. Я б на твоём месте всё равно постарался успеть до её менопаузы.
- В общем, знаешь, в ней это католическое...
- А тебя не раздражает?
- Пытаюсь чем-то другим компенсировать. Наверное, секс мне заменяет музыка.
- В самом деле? Ну на моём фортепиано ты больше не будешь играть, не вымыв рук.
Некоторые не понимают, что прямое «нет» может оказаться самым любезным ответом на свете.
Трудно себе представить мир, в котором бы организованные структуры, предназначенные для обеспечения человека всем необходимым, стояли бы выше самого человека
Тем более что, в сущности, подозрительность, эта радость преследуемых, и даже ненависть ко всему роду человеческому, вместе взятые, куда менее убийственны, чем любовь ко всему роду человеческому: любовь ко всему человечеству источает известный с древнейших времен запах полноводных рек крови. Бесплотная ненависть, как по мне, менее ужасна, чем бесплодная любовь: любящие все человечество рыцари-исправители мира, те, кто а каждом поколении восстают против нас, дабы спасти нас, и нет никого, кто бы спас нас из их рук. Ведь, в сущности, они - сама доброта.