...красота - в глазах смотрящего.
Какой в долголетьи прок?
Увидя свое дитя
Десятилетья спустя
–Морщины увядших щёк
И пятна трясущихся рук,
–Могла бы воскликнуть мать:
«Не стоило стольких мук
Носить его и рожать!»
«О ветер, соленый ветер! – взывает сердце тревожно. –Зачем скитаться бесцельно, когда найти невозможно?»
А ты считал, что столь великий дар так просто обрести: поставить парус, влезть на высокий холм – и все? Безумец!
Горька у мудрецов судьба.
«Не спится мне! – сердце стонет.
–Над морем соленый ветер
Шальное облако гонит;
Хочу скитаться, как ветер».
Все дело в том,
Чтобы отдаться до конца виденьям,
Проникнуть в мир, что кажется лишь тенью
Для наших закоснелых чувств; лишь сны
Возносят нас в тот зыбкий, в тот текучий
Мир, по которому томится сердце.
Любовь, влюбленность, сладкий тихий смех,
Который нам нужней питья и хлеба,
Хоть горечь в нем, – что это, как не знак
Оттуда? О собрат мой по блужданьям,
Когда бы мы смогли стать частью сна,
А не сновидцами!
Любовь — война. В ней хитрость и коварство.
…Разве ты не знаешь, Как вредно и опасно для любви, Когда задумывается влюбленный?
У зрелых опыт, а у юных доблесть.
Хоть всё изменчиво в подлунном мире, И если я не изменился, значит Я - чудо из чудес.
Какое дело сильному до прав бессильного?
Брайан. Кричать за здравье короля?
Следующие пять речей произносятся ритмической прозой, иногда переходящей в пение.
Никто кричать не вздумает:
Рыбак закрутит удочку,
Закрутит мельник мельницу,
Закрутит фермер веялку,
Закрутит ведьма пальцами,
Пока не треснет он и не развалится!Мэр
Он мог бы, если вздумается,
Всех языкастых выпороть,
Всех отодрать за волосы,
Подвесить на веревочке,
Провялить всех на солнышке,
По доброте своей он нас жалеет всех.Первый калека
Проклятье голытьбы на нем,
Проклятье бедных вдов на нем,
Проклятие сирот на нем,
Проклятие епископов,
Чтобы он сгнил как старый гриб!Второй калека
Чтобы он весь сморщинился,
И лоб его сморщинился,
И нос его сморщинился,
И рот его сморщинился,
И чтоб из каждой складки старый бес глядел!Брайан
Никто не станет петь ему,
Никто – зверей стрелять ему,
Никто – тунцов ловить ему,
Никто – молиться за него
А только лишь хулить и проклинать его! Аминь.
Поешь, хозяин, это не королевская еда, состряпанная для всех и никого.
Как получилось, что ты прожил на земле так много, а понял так мало?
Китайцы, как и японцы, любят приводить тут такую метафору. Чтобы корабль рыночной экономики набрал скорость и взял верный курс, нужны не только паруса частного предпринимательства, но и штурвал государственного регулирования.
Думаю, ты добрался до сути, Уилл Генри. Полмира молится, чтобы получить то, чего они заслуживают, а полмира - чтобы не получить по заслугам!
Oднaжды я paздавил oгpoмнoгo пayкa, нe зaдyмывaяcь; нo cтoилo мнe ocoзнaть этo, кaк мeня cтaлa мyчить coвecть – в кoнцe кoнцoв, чтo плoxoгo cдeлaл мнe тoт пayк? Пycкaй я нaмнoгo yмнee и нaмнoгo бoльшe нeгo pocтoм – нo дeлaeт ли этo мeня лyчшe, чeм был мoй нeвинный вocьминoгий coceд? Я нe выбиpaл poдитьcя чeлoвeкoм, paвнo кaк и oн нe выбиpaл poдитьcя пayкoм. Тaк нe были ли мы oбo paвными иcпoлнитeлями гpaндиoзнoгo плaнa, нe игpaл ли кaждый из нac cвoей coбствeннoй poли – пoка я нe yбил eгo и нe нapyшил тeм caмым cвящeннoгo зaвeтa мeждy нaми и нaшим oбщим Tвopцoм? Cepдцe paзpывaeтcя, cтoит лишь oб этoм пoдyмaть.
Мы все, в каком-то роде монстрологи. Наша добыча меняется в зависимости от нашего возраста, пола, интересов, желания. Кто-то охотится на самые простые или самые нелепые вещи - новейшим электронным девайсом или повышением, или первым красавцем школы. Другие охотятся на популярность, могущество и богатство. Некоторые благородные души гонятся за просветлением или знаниями, или общечеловеческим счастьем.
Ах, прекрати. Жалость к себе сродни самоистязанию – пока ты этим занят, тебе хорошо, но ничего, кроме мерзкой грязи, в итоге не получишь.
Если бы кто-то решил сжечь все плохие стихи на свете, мы бы солнца неделю не видели из-за дыма.
– Я в нее не влюбился. Она меня бесит. – Ты только что подтвердил то самое, что отрицал.
Нет никакого чудовища. Есть только люди.
Думаю, ничего мы с этим поделать не можем. Мы все охотники. Мы все, за неимением лучшего слова, монстрологи. Наша дичь разнится в зависимости от нашего возраста, пола, интересов и сил. Кто-то охотится на самые простые и глупые вещи - новейшее электронное устройство, продвижение по службе, первого красавца или красавицу школы. Другие падки на славу, власть, богатство. Некоторые, более благородные души, ищут божественных откровений, знаний или же блага для всего человечества.
Зимой 1889 года я выслеживал человека... Я охотился на самого себя.
Нет никакого чудовища, сказал Джон Кернс. Только люди.