Все мы прекрасно понимали, что то, что мы сейчас делали — это афера. Но афера зафиксирована у юриста становилась умной лазейкой.
Ну да, я транжира, но должен же быть в человеке какой-нибудь минус. Зато у меня масса положительных качеств. Я варю вкусный кофе, умею отличить говядину от свинины, моим оливье можно восхищаться. Да, печь не умею. Но я иду в комплекте с бабушкой, мамой и сестрой. Они Стасу столько напекут, что и глазом моргнуть не успеет, как превратится в пончик.
Редкостной выдержки мужик.
Мое уважение, несмотря на то, что первоначально он своей физиономией высказал все, что думал о венчании некроманта. Может в тайне надеялся, что я от креста и икон начну шипеть и сбегу?
– Гарри, скажи какую-нибудь гадость, а то я сейчас поверю, что у тебя есть сердце и расплачусь.
– Ну, если тебе станет от этого легче, то оркестр у нас будет мертвым.
– В смысле?
– Ну, тут труппа из симфонического оркестра Парижа летела, – кашлянул Гарри.
– Беленький!
– Что? Самолет сам упал! Ну и не пропадать же добру?!!
– Никаких страпонов и прочего извращенства!
– Первый год отец маме так же говорил.
– И дальше продолжим тихо друг друга ненавидеть?
– Ну, если ты не решила уменьшить себе грудь, то ненависть моя никуда не денется.
– Это зависть, – заметила Дарья.
– Да, но ощущения схожи, – кивнула Светлана
– Значит никаких чувств? – спросил он, открывая документы.
– Лучшие отношения построены на взаимовыгодном сотрудничестве, – ответил Гарри. – Любовь приходит и уходит, а устав остается навсегда.
– А кольцо? А цветы? Ты еще поди в трусах сидел и предложение ей сделал! – возмутилась девушка.
– Да, а что такого? – возмутился Гарри.
– Да ты совсем охренел, Беленький!!! – прошипела девушка. – Это как называется?
– Это называется предложение брака от некроманта,
Говорят, что ложь очень опасна, – произнесла в спину Орлова. – Но самая опасная ложь – самому себе. Если долго себя убеждать, то в это можно поверить.
– Ты уж прости меня, но… все мы в твоём возрасте немножечко кобели, – хмыкнул здоровяк-кондитер и принялся вытягивать белую карамель в длинную колбасу. – А те, кто не кобели – те отбитые идеалисты.