Мои цитаты из книг
— В Марии Стюарт было шесть футов, а слишком высокие женщины редко бывают сексуальны. Спроси любого врача.
Алан Грант, сыщик Скотленд-Ярда, в погоне за очередным преступником проваливается в люк. Оказавшись на больничной койке, он изучает портреты людей, в жизни которых была тайна, и среди них — убийцы ни в чем не повинных детей, тирана и деспота — Ричарда III. Одни считают, что это лицо святого. Другие говорят, что это лицо калеки. Третьи думают, что таким должен быть великий судья. А старшая сестра больницы убеждена, что это лицо человека, который много страдал. Если верить портрету — Ричард III...
— Нет, нет, только не Мария Шотландская!
— Почему? — спросила Марта, которая, как все актрисы, не могла устоять перед белой вуалью Марии Стюарт.
— Потому что меня еще могла бы заинтересовать порочная женщина, но глупая — никогда.
— Глупая? — Именно таким голосом Марта произносила монологи Электры.
— Очень глупая.
— Ах, Алан, зачем ты так?
— Носи она другой головной убор, никто бы о ней и не вспомнил. Именно ему она всем обязана.
— Ты думаешь, в панаме она любила бы менее страстно?
— Она вообще никогда не любила, тем более страстно.
Алан Грант, сыщик Скотленд-Ярда, в погоне за очередным преступником проваливается в люк. Оказавшись на больничной койке, он изучает портреты людей, в жизни которых была тайна, и среди них — убийцы ни в чем не повинных детей, тирана и деспота — Ричарда III. Одни считают, что это лицо святого. Другие говорят, что это лицо калеки. Третьи думают, что таким должен быть великий судья. А старшая сестра больницы убеждена, что это лицо человека, который много страдал. Если верить портрету — Ричард III...
— Конечно, хотелось бы, чтобы скука была великой усыпительницей. Но… Она не более чем глумливая букашка.
Алан Грант, сыщик Скотленд-Ярда, в погоне за очередным преступником проваливается в люк. Оказавшись на больничной койке, он изучает портреты людей, в жизни которых была тайна, и среди них — убийцы ни в чем не повинных детей, тирана и деспота — Ричарда III. Одни считают, что это лицо святого. Другие говорят, что это лицо калеки. Третьи думают, что таким должен быть великий судья. А старшая сестра больницы убеждена, что это лицо человека, который много страдал. Если верить портрету — Ричард III...
— Как говорит моя кузина Лора, меня замучили колючки скуки.
Алан Грант, сыщик Скотленд-Ярда, в погоне за очередным преступником проваливается в люк. Оказавшись на больничной койке, он изучает портреты людей, в жизни которых была тайна, и среди них — убийцы ни в чем не повинных детей, тирана и деспота — Ричарда III. Одни считают, что это лицо святого. Другие говорят, что это лицо калеки. Третьи думают, что таким должен быть великий судья. А старшая сестра больницы убеждена, что это лицо человека, который много страдал. Если верить портрету — Ричард III...
Отведя утомленный взгляд от пестрой стопки, Грант подумал, что неплохо бы перекрыть книжный поток минимум лет на двадцать. Или, например, ввести мораторий на романы. Или дать задание какому-нибудь Супермену изобрести луч, который остановит всех писателей. Тогда уж человеку, прикованному к постели, никто не пришлет подобной чепухи, и очаровательной мейсенской статуэтке не придет в голову требовать, чтобы он эту чепуху читал.
Алан Грант, сыщик Скотленд-Ярда, в погоне за очередным преступником проваливается в люк. Оказавшись на больничной койке, он изучает портреты людей, в жизни которых была тайна, и среди них — убийцы ни в чем не повинных детей, тирана и деспота — Ричарда III. Одни считают, что это лицо святого. Другие говорят, что это лицо калеки. Третьи думают, что таким должен быть великий судья. А старшая сестра больницы убеждена, что это лицо человека, который много страдал. Если верить портрету — Ричард III...
Правда — дочь времени.
Алан Грант, сыщик Скотленд-Ярда, в погоне за очередным преступником проваливается в люк. Оказавшись на больничной койке, он изучает портреты людей, в жизни которых была тайна, и среди них — убийцы ни в чем не повинных детей, тирана и деспота — Ричарда III. Одни считают, что это лицо святого. Другие говорят, что это лицо калеки. Третьи думают, что таким должен быть великий судья. А старшая сестра больницы убеждена, что это лицо человека, который много страдал. Если верить портрету — Ричард III...
— Дядя Илья, вы извините, что я в вас выстрелил, я не знал, что это вы!
— В людей вообще стрелять нельзя, — отчеканил Вараксин. — Ни в кого.
Я дотронулась до обнаженного плеча пациента, параллельно отмечая, что кожные покровы теплые. Покачала мужчину за плечо. Никакой реакции. Наклонилась ближе, нащупывая пульс на сонной артерии, слегка повернула мужчину к себе, и только тогда заметила кровь. Пульс не прощупывался. Я наклонилась ближе, рассматривая рану: огнестрельное. В панике осмотрела помещение, и тут услышала неторопливые шаги, раздавшиеся со стороны кухни. Помочь пациенту я уже не могла: нужно было спасать себя… Испытывала ли...
— И как, интересно?
— Интересно, — честно призналась я. — Вы не общаетесь?
— Общаемся. Редко.
— Вы ее все еще любите?
— Не знаю. Вряд ли, — мужчина задумался.
Я медленно выдохнула, и открыто спросила:
— Вы боитесь новых отношений?
— Я не вижу в них смысла. Все повторится. Работу я менять не собираюсь, а нагрузка только увеличивается.
— Я бы вас ждала… — прошептала я.
Я дотронулась до обнаженного плеча пациента, параллельно отмечая, что кожные покровы теплые. Покачала мужчину за плечо. Никакой реакции. Наклонилась ближе, нащупывая пульс на сонной артерии, слегка повернула мужчину к себе, и только тогда заметила кровь. Пульс не прощупывался. Я наклонилась ближе, рассматривая рану: огнестрельное. В панике осмотрела помещение, и тут услышала неторопливые шаги, раздавшиеся со стороны кухни. Помочь пациенту я уже не могла: нужно было спасать себя… Испытывала ли...
Знаете, дети учителей часто растут сорняками, то есть сами по себе. Педагог уделяет очень много времени чужим детям, своим ученикам, а родные получают внимание по остаточному принципу. Я не говорю, что у всех так, но я из такой семьи. Мне с детства приходилось развлекать себя саму, и благодаря этому, я никогда не тоскую в одиночестве. Как говорил Андрей Тарковский «каждый человек должен учиться с детства находиться одному».
Я дотронулась до обнаженного плеча пациента, параллельно отмечая, что кожные покровы теплые. Покачала мужчину за плечо. Никакой реакции. Наклонилась ближе, нащупывая пульс на сонной артерии, слегка повернула мужчину к себе, и только тогда заметила кровь. Пульс не прощупывался. Я наклонилась ближе, рассматривая рану: огнестрельное. В панике осмотрела помещение, и тут услышала неторопливые шаги, раздавшиеся со стороны кухни. Помочь пациенту я уже не могла: нужно было спасать себя… Испытывала ли...
— Он ведь велел вам спасаться, отправлять сигнал двум группам, что были здесь же, а вы…
— Они бы не успели. Горхов было сотни, а Дерион был — один. Они бы порвали его как Тузик грелку.
— Извините, что значит «тузик» и «грелка»?
Эквей — удивительная и таинственная водная планета галактического Альянса, впервые за все время разыграло для землянок пять бесплатных путевок на трехмесячное проживание… Но бесплатный сыр бывает только в мышеловках и Алексии еще предстоит столкнуться со всеми прелестями «подарка судьбы» — ненависть, зависть, интриги, заговоры, шантаж, убийства и история таинственного Лазоревого принца.