Секунды разделяют «до» и «после», между жизнью и смертью - дюймы. Несколько слов от дружбы к ненависти, порой слов даже не произнесенных. От ненависти до любви один шаг, от нее до любви через дружбу всего два шага.
Вся моя жизнь была ложью, а правду сказал лишь враг. От меня потребовали умереть ради Высшего Блага, а вместо благодарности предали. Семнадцать лет я без ропота следовал по указанному Дамблдором пути… Хватит! Бойтесь гнева терпеливых. Я готов на всё, чтобы помешать победителям насладиться плодами своего триумфа. Я стребую плату с каждого, кто принял участие в разрушении моей жизни.
Новый Свет оставался местом поистине множества открытий чудных, в числе которых было и это проклятое море, не имеющее берегов. Не счесть моряков, что сгинули в его спокойных водах, не выразить словами тяготы, что им пришлось претерпеть перед смертью, не найти глупца, что повел бы корабль в его воды...
Хоть и начал он жизнь с чистого листа, поселившись в мире магглов, заполнять лист было нечем. Северус ел, спал, варил зелья на продажу, но не жил. За полтора года, что прошли с его смерти, он чуть ли не впервые заговорил с кем-то по собственному желанию. Впервые захотел заговорить.
Отставка разделила жизнь Гарри Поттера на «до» - когда он чувствовал собственную важность, и «после» - когда Гарри ощущал себя совершенно бесполезным и никому не нужным человеком. В попытках найти своё место в жизни Гарри решает написать роман по мотивам аврорских будней. Но - естественно! - что-то идёт не так.
Иногда после особенно напряжённого дня он падал на диван в гостиной и в темноте смотрел на потолок, жалея себя. Умный, богатый, влиятельный, не урод – но не может себе позволить даже такую малость, как приятная компания на вечер. То, что для семи миллиардов примитивных созданий было самым обычным явлением, для Майкрофта Холмса оказалось недостижимой роскошью.
Уизлимания. Никанон! Для Гарри Поттера на первом месте всегда была безопасность магического мира, он мечтал стать аврором. А Джинни считала, что и сама достойна быть мечтой.
Гермиона, Джинни и Полумна напрягали все силы, но не могли одолеть Беллатрису. Убивающее заклятие просвистело в дюйме от Джинни . – Не тронь мою дочь, мерзавка!!! Крик заставил Беллатрису обернуться. Она бы расхохоталась при виде разгневанно покрасневшей Молли Уизли, но не успела – посланное той проклятие настигло раньше, чем Белла полностью повернулась к опасности. Уже падая, она с досадой констатировала, что её Авада не достигла цели, столкнувшись в воздухе с посланным в неё младшей Уизли...