Записи группы

Эрнест Хемингуэй однажды написал:
«Самый трудный урок, который мне пришлось усвоить во взрослом возрасте — это необходимость продолжать идти вперёд, даже когда внутри всё сломано».

Эта истина — грубая, обнажённая и болезненно универсальная.
Жизнь не останавливается, когда мы истощены, когда сердце разбито, когда душа измотана до предела.
Она продолжает двигаться — безжалостно, безразлично — требуя, чтобы мы шли в ногу.
У жизни нет кнопки «пауза» для горя, нет антрактов для исцеления, нет момента, когда мир уступает дорогу и позволяет нам залатать свои раны.
Она ожидает, что мы будем нести своё бремя в молчании, идти вперёд, несмотря на весь внутренний груз.

Самое жестокое? Нас никто не готовит к этому.
В детстве нам рассказывают сказки о стойкости с аккуратными, обнадёживающими концовками — истории, где страдание имеет смысл, а каждая буря заканчивается ясным небом.
Но взрослая жизнь лишает нас этих утешительных иллюзий.
Она учит, что выживание редко бывает поэтичным.
Чаще всего — это появляться там, где хочется исчезнуть.
Это улыбаться сквозь боль, которую никто не видит.
Это продолжать жить, даже когда кажется, что ты разваливаешься изнутри.

И всё же… мы продолжаем.
В этом — тихое чудо человеческой природы.
Даже когда жизнь неумолима, даже когда надежда кажется далёкой — мы идём дальше.
Мы спотыкаемся, падаем, разбиваемся о дно — но поднимаемся.
И в этом находим силу, о существовании которой даже не подозревали.
Мы учимся утешать себя так, как когда-то надеялись, что утешат другие.
Становимся тем голосом поддержки, который так искали.
Постепенно приходит понимание: стойкость — это не всегда великие подвиги.
Иногда это просто шёпот: «Продолжай идти».

Да, это изматывает.
Да, это несправедливо.
Да, бывают дни, когда тяжесть всего становится невыносимой.
Но каждый, даже самый маленький шаг вперёд — это доказательство того, что мы не сдались.
Что мы всё ещё боремся. Всё ещё держимся. Всё ещё отказываемся позволить тьме поглотить нас.

Эта тихая решимость — жить, пробовать, надеяться — и есть самое смелое, что мы можем сделать.

⸻

А какой самый трудный урок пришлось усвоить тебе во взрослой жизни? И как он тебя изменил?

—————————————————

🌸 ВНЕШНОСТЬ КНИЖНЫХ ГЕРОЕВ: не просто цвет волос, а целая судьба 📚

Я читаю много. И каждый раз, встречая нового персонажа, первым делом ловлюсь на описании его внешности. Волосы — как знак. Будет ли он скромным или роковым, добрым или опасным… Это как предчувствие! 👀

👩‍🦰 Рыжие — пламя, вспышка, ураган. Их видно издалека, и даже если они стараются быть тише воды — не выйдет. Они врываются в сюжет, оставляя за собой след.

👩‍🦱 Брюнетки и брюнеты — роковые, загадочные, с пронзительным взглядом. Часто хранят в себе боль, силу и нечто необъяснимо притягательное.

👱‍♀️ Блондины и блондинки — свет, наивность, стойкость. За нежной внешностью — железный стержень. Под светлыми локонами может скрываться буря.

🐭 Мышиный цвет волос — мои любимчики. Тихие, скромные, незаметные… до поры. Потом — БАХ! — и весь сюжет держится на них. Их недооценивают, а зря.

✨ А теперь чуть-чуть личного:
Вот небольшой список моих любимых героев, которые остались в сердце 💘

🪽 Карен Робардс — «Потерянный ангел»
Такая ранимая, сильная и настоящая. Не просто героиня, а свет во тьме.

💍 Кэтрин Колтер — «Невеста-обманщица»
Остроумная, дерзкая, с огоньком. Умеет и влюбить, и победить!

🔥 Саманта Джеймс — «Избранница»
Светлая, сильная, трогательная. Та, ради которой хочется жить и меняться.

🎩 Джейн Остин — «Гордость и предубеждение»
Элизабет — любовь навсегда. С характером, умом и уколом в голосе, когда нужно.

🌫 Шарлотта Бронте — «Джейн Эйр»
Скромная внешность, непоколебимая душа. Её тишина говорит громче криков других.

---

А ты когда-нибудь выбирал/а любимого героя по цвету волос? Какой «типаж» твой любимый? Или главное — душа? 💬 Делись в комментариях — хочу узнать, кто живёт в твоём читательском сердце. 🫶

Мне попался этот пост. Сначала хотела пройти мимо, но внутри поднялась буря.
Как можно жить, не зная, что с твоим ребёнком — твоей плотью и кровью? Как можно учить и вдохновлять других, когда сам поступаешь так низко?

Я многое могу понять и принять: убийства, проституцию, слабость. Но одно не укладывается в голове — как можно оставить своего ребёнка и спокойно жить дальше? Это для меня непостижимо и непростительно. Нет оправдания.
Возможно, я получу много дизлайков, но мне действительно интересно: как вы живёте, не зная, что с вашим ребёнком?
Если вы есть здесь — напишите. Я не осужу, но хочу понять.


---

Философ Жан-Жак Руссо, автор трактатов о воспитании, сдал пятерых своих детей в приют. Один за другим. Его сожительница рожала, он — относил. Руссо говорил, что хочет, чтобы дети стали крестьянами: здоровый труд на свежем воздухе, простая пища, гармония с природой… Но приют в XVIII веке — это нищета, болезни, голод. Младенцы, скорее всего, умирали вскоре после попадания туда.
Руссо об этом не думал. Он писал о «правильном воспитании», став великим педагогом и просветителем.

Лорд Байрон — поэт-романтик — отобрал у матери внебрачную дочь Аллегру и отправил её в монастырь, когда девочке было всего четыре года. Она надоела ему.
«Упрямая, как мул, и прожорливая, как осёл», — так он отзывался о собственной дочери. Ему мешал ребёнок. Даже в замке.
Аллегра начала чахнуть, хиреть. В монастыре монахини помогли ей написать письмо отцу. Точнее, сами написали — от её лица.
Байрон ответил, что девочка просто хочет подарков. Он не поехал.
В пять лет Аллегра умерла. Среди чужих людей.

Поэтесса Марина Цветаева в годы голода отдала своих детей в приют. Запретила говорить, что она их мать — «они сироты».
Младшая дочь, Ирина, умерла там от голода и болезней. Цветаева навещала детей под видом крёстной. Она знала, что происходит.
Потом она написала грустное стихотворение, но на похороны не пошла. Старшую дочь позже забрала.
Она жаловалась, что «прожорливые» дети мешают писать стихи…
Наши прабабушки, возможно, не были поэтессами, но не сдавали детей в приют. Работали. Трудились. Жили — и тащили.

Можно писать возвышенные стихи о любви и душе, но поступать иначе.
И потом, веками, будут восхищаться философами, поэтами, мыслителями — не зная, что в то самое время, когда они творили «вечное», где-то плакал брошенный ими ребёнок. Или уже не мог плакать.

Он ждал. Верил, что за ним придут. А они — писали. Страдали. Жалели себя.
Руссо писал: «Одинокий, больной, всеми забытый в постели, я могу умереть от нищеты и холода, и никто не побеспокоится…»
Но у него были меценаты, друзья. И мать его детей.

Это — великие люди. С большими мыслями, сильными текстами.
Но их дети... Их судьбы — почти никому не известны. Хотя о них и надо помнить.
Потому что ребёнок полностью зависит от родителя. Предать его легко.
Он не упрекнёт, не отомстит. Он просто будет ждать. До последнего.
И, возможно, простит. Потому что дети прощают.

Поэт Шелли говорил, что видел в небе над морем светлый образ маленькой Аллегры. Она улыбалась. Простила.
Дети прощают…

А. В. Кирьянова

Ребёнок не упрекнёт. Не накажет. Он просто будет ждать. До самого конца. А потом — простит. Потому что дети прощают. Даже тех, кто бросил.

У меня есть папка, в которой сохраняю наиболее понравившиеся и зацепившие книги. Под настроение перечитываю.И вот что заметила-периодически не понимаю, почему добавила какую-то книгу, чем восхищалась. Вот совершенно не заходит. Интересно, есть ли ещё такие же читатели, которые изменили мнение о книге не спустя годы, что вполне объяснимо, а через пару месяцев.

Самый поразительный пример безусловной родительской любви я встретила однажды на форуме усыновителей. Там мамы хвастались своими детьми и особенно выделялась одна девочка – умница, красавица, отличница – и в обычной школе, и в музыкальной, и спортсменка. Просто образцово-показательный ребенок! 
Ее маме аплодировали: «Какая чудесная девочка! Сколько же труда вы в нее вложили!» 
 
Та отмахивалась: «Нам просто повезло, мы не делали ничего особенного, просто любили! У нашей девочки удивительно удачная наследственность, а мы просто помогаем всему этому проявиться!» 
 
Вы думаете, что та женщина удочерила плод любви профессора математики и балерины большого театра, трагически погибших в автокатастрофе? Вовсе нет! Биологической родительницей ее дочки была героиновая наркоманка, которая к моменту родов плотно употребляла уже десять лет подряд. 
 
«Представляете, - объясняла гордая мама, - какой надо иметь интеллект, чтобы не умереть за эти десять лет? Доставать деньги, расчитывать дозу, вовремя снижать ее, чтобы иметь возможность употреблять дальше? Это же требует невероятных интеллектуальных затрат – сообразительности, находчивости, коммуникабельности… Почти никому не удается прожить столько лет на героине – а у ее биомамы получилось! Этот интеллект передался нашей дочери. Какое же надо иметь здоровье, чтобы после всего этого суметь выносить и родить ребенка? Поэтому наша девочка почти никогда не болеет! Какую нужно иметь силу воли и уровень ответственности, чтобы в ее ситуации прийти в больницу, родить и не сбежать сразу же после, а остаться и оформить все необходимые документы для отказа от ребенка? Она смогла взять себя в руки и сделать все, чтобы ее ребенка могли быстро и без проволочек удочерить! Какое умение мыслить на несколько шагов вперед! Поэтому наша дочка с такой легкостью выигрывает математические олимпиады, нам просто неимоверно повезло стать родителями такого необыкновенного ребенка!» 
 
Мне кажется, что умение делать из лимонов лимонад – один из важнейших навыков родителя. То, чему бы мне хотелось научить своих детей: видеть хорошее в любых обстоятельствах жизни. Уметь оборачивать их себе на пользу. 
 
Я вообще очень против объективного взгляда на своих детей. У них будет вся жизнь впереди и целый мир вокруг для «объективного взгляда». Нам всем нужен кто-то, в чьих глазах мы всегда будем великолепны, любимы и неповторимы. Кто-то с розовыми очками и безусловно влюбленным взглядом на нас. Кто-то, в чьих глазах мы будем не трусливыми, а благоразумными. Не истеричками, а эмоциональными. Не медленными, а спокойными и задумчивыми. Не проигравшими, а смельчаками, которые решились на игру. 
 
Алина Фаркаш

Глава 3. Зверь внутри

Он не помнил, как оказался в лесу.

Тело дрожало от холода. Под ногами — мокрая трава, колючки, земля, пахнущая сыростью и кровью. Он был голый. Вся кожа — в ссадинах и грязи, будто бежал сквозь колючие заросли всю ночь. Над головой уже бледнел рассвет, и где-то вдалеке пели первые птицы.

Миша встал, шатаясь, огляделся. Пусто. Только деревья, мрак и ощущение... голода. Жгучего, дикого, животного.

Он шёл, как в бреду, пока не вышел к дороге. На обочине стоял его внедорожник — чёрный, как ночь, с разбитым боковым зеркалом. Он не помнил, как уехал. Последнее, что осталось в памяти — зеркало… луна… и голос девушки.

"Это просто странный сон," — сказал он себе, пытаясь не сорваться. — "Глупость. Переутомление, алкоголь, фантазия."

Но следующей ночью всё повторилось.

И ещё одной.

Каждый раз — жгучая боль внутри, как будто его ломают изнутри. Каждый раз — потеря сознания. А утром он просыпался в лесу. Голый, с кровью на пальцах, с обрывками странных воспоминаний: охота, бег, вой.

Он пытался игнорировать это. Бросил пить. Проверил камеры в доме — они выключались ровно в полночь. Он поставил трекер на телефон — и наутро нашёл его разбитым в болоте.

Глава 4. Корни лжи

Миша понимал: так просто это не закончится. Каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел её. Девушку с глазами, в которых пряталась боль и знание — как будто она знает его лучше, чем он сам.

На третий день после очередного пробуждения в лесу он начал действовать системно.

Сначала — медосмотр. Анализы показали странные скачки гормонов, повышенную регенерацию тканей, изменения в ДНК. Врач нахмурился и только сказал:

— Вы не обычный человек, Миша… Вы что-то скрываете?

Он ушёл, не ответив. Ответа он и сам не знал.

Потом — родители. Он был усыновлён в пять лет. Никогда не задавал лишних вопросов — ему дали всё, что он хотел. Но теперь он захотел знать: кто он на самом деле.

Он нашёл старые документы, скрытые в сейфе отца. Там были записи о приюте в отдалённой северной деревне. Место — зачёркнуто. Но осталась старая фотография: женщина с тёмными волосами держит малыша на руках. Подпись на обороте:

"Пусть судьба будет к тебе милосердна. Храни его, пока не придёт Луна."

Он вбил в поисковик фразу — и впервые наткнулся на статью о "волчьей крови". Старая славянская легенда: если потомок древнего рода оборотней теряет связь с родом, дух волка спит в нём до тех пор, пока не прозвучит Зов истинной пары. И если его не услышать — зверь сожрёт человека изнутри.

Глава 5. Следы истины

Сон в ту ночь был другим. Девушка стояла в круге из соли, за ней — решётка, темнота. Она прошептала имя:

— Арина...

Глава 2. Кровь помнит

Миша отпрянул от зеркала, едва удержав крик. Девушка исчезла, как будто её и не было. Только ледяной след на стекле — словно чьи-то пальцы провели по запотевшей поверхности — оставался свидетельством видения.

Он посмотрел на свои руки. Ладони дрожали, ногти стали длиннее, чуть заострённые. В груди бешено билось сердце, и что-то в глубине тела… менялось. Боль была жгучей и быстрой — словно вены залило расплавленным металлом.

Он схватился за стену, задыхаясь, и в ушах прозвучал не его голос:

— Она зовёт тебя, ты не можешь не слышать.

"Кто ты?" — мысленно выкрикнул он, но ответа не было.

Миша! — раздался голос блондинки из соседней комнаты. — Ты в порядке?

Он не ответил. Его ноги сами понесли его прочь — из комнаты, вниз по лестнице, в сад, залитый лунным светом.

И тут… он увидел её.

В середине лужайки, как будто выросшая из тени, стояла та самая девушка из зеркала. Живая. Настоящая.

Ветер трепал её платье, а глаза — огромные, бездонные — смотрели прямо в него.

— Ты пришёл… — прошептала она.

Миша сделал шаг вперёд, но её тело дрогнуло и стало рассыпаться в прах, как дым, как иллюзия.

— Найди меня… пока не поздно, — донёсся шёпот.

Он упал на колени. В груди что-то вспыхнуло — жар, которого он не знал прежде. Его разум затопили чужие воспоминания: тёмный лес, древний обряд, костёр, железные цепи… и крик девушки, зовущий своего истинного.


---

В другом месте, в разрушенной часовне, на коленях стояла она — Арина. Губы её дрожали, руки были испачканы золой и кровью. Обряд завершён. Теперь всё зависело от него.

— Только ты можешь спасти меня… — прошептала она. — Мой волк…

Глава 1. Луна зовёт

Миша — успешный бизнесмен, привыкший к роскоши, власти и контролю. В ту ночь он позволил себе расслабиться. Друзья устроили закрытую вечеринку в старинном имении за городом — дорогое вино, сигары и женщины, от которых пахло дорогими духами и сладкой опасностью.

Она была блондинкой. Загадочная, с глазами цвета льда. Он не знал её имени, да и не спрашивал. В ту ночь он просто потерял себя — в её теле, в её дыхании, в её шепоте, от которого по коже бежали мурашки. Это была не просто страсть — что-то древнее, дикое, прорывалось наружу.

Он проснулся среди ночи. Холод пронзал до костей, хотя камин ещё тлел. Воздух стал густым, как перед бурей, и каждый вдох давался с усилием — будто что-то неведомое давило на грудь.

Он подошёл к окну.

Полная луна висела над лесом, заливая всё серебром. В её свете глаза Миши сверкнули жёлтым. Он отшатнулся — и заметил в зеркале на стене отражение. Но там был не он.

В зеркале стояла девушка. Бледная, с тёмными волосами, в рваном платье. Она шевелила губами, и он услышал шёпот — отчаянный, зовущий:

— Помоги мне…

Сердце Миши сжалось. Он не знал, кто она. Но в тот же миг в его венах вспыхнул огонь, ломая кости, вытягивая зверя наружу.

Он не знал, что был усыновлён. Не знал, что кровь оборотней течёт в его жилах.

А где-то далеко, в заброшенной деревне, девушка с теми же глазами, что и в зеркале, заканчивала древний ритуал. Она звала свою истинную пару. Последняя надежда спасти себя — и его.

Найди меня

Я люблю улыбаться, смеяться громко, обнимать без конца и делиться теплом, что согревает даже в самых холодных ночах.
Могу просто быть рядом — тихо, молча, согревая твою душу, становясь тенью на твоём пути,
разделяя твое одиночество так, что оно уже не будет казаться таким тяжёлым.

Я могу лишь робко коснуться твоей кожи — невинно, будто каждое прикосновение может стать первым.
А могу, как буря, ворваться в твою жизнь, заполнив её огнём, страстью и волнением, унеся тебя туда, где всё, о чём ты знал, теряет смысл.

Я могу быть ветром, что приносит свободу,
или огнём, что согревает и сжигает на своём пути.
Тенью, что прячется в твоём сердце,
или светом, что ведёт через темные моменты твоей жизни.

Найди меня.
Найди свою половинку, чей смех станет твоим эхом, чей запах останется с тобой навсегда,
чьи прикосновения будут заставлять твоё сердце биться быстрее.

Читая эти строки, задумайся…
Ты с тем, кто может быть твоим?
Или ты всё ещё ищешь меня?

Тихо, незаметно, сумерки окутывают город, стирая очертания домов, пряча улицы в бархатной дымке. Небо наполняется густым синим цветом, а где-то на самой его кромке рождается первая звезда.

В этот миг с неба падает слеза. Её путь короток, но в ней заключена целая жизнь. Она дрожит на свету, переливается, как хрупкий хрусталь, а внутри мерцают осколки прожитых мгновений.

Вот двое встречаются взглядами в толпе — на одно короткое мгновение весь мир исчезает для них.
Вот их пальцы осторожно находят друг друга и сцепляются, будто так было всегда.
Вот мужчина, с затаённой нежностью, прижимается губами к округлому животу любимой, слыша в нём биение новой жизни.
Вот младенец в крошечных пелёнках, его пальчики едва заметно сжимаются вокруг мизинца отца.
Вот маленькая девочка, спотыкаясь, бежит по аллее, а её волосы золотятся в лучах заката.
Вот школьница стоит на линейке, вглядываясь в даль, а рядом мальчишка с лукавой улыбкой дергает её за косу, оставляя в душе первый след юной привязанности.
Вот девушка в тёплом свете ёлочных огоньков, затаив дыхание, смотрит на мужчину, опустившегося перед ней на одно колено.

Слеза касается земли и исчезает, словно капля дождя, впитанная жадной почвой.
Но разве исчезают мгновения?
Они растворяются в воздухе, оседают в дыхании ветра, запоминаются звёздами, вспыхивающими в ночи.
Жизнь не исчезает — она становится вечностью, вплетённой в узоры мироздания.
И, может быть, в следующей слезе, упавшей с небес, отразится чья-то новая история.

Завтра, доченька, нас убьют.
Я тебе не скажу об этом,
Спи. До смерти и до рассвета
Нам осталось сто пять минут.
Жизнь -такая же круговерть,
Как метель за окошком в клетку,
Остановит метели смерть,
Завтра, доченька. Завтра, детка.
Из костей прямо в небо мост,
По нему побредем мы тихо,
Свет от жёлтых еврейских звёзд,
Словно ягоды облепихи.
И откроются небеса,
И не смазано скрипнут дверцы,
Будут сухи мои глаза,
И давно не рыдает сердце.
Упадут наши платья с плеч,
Облака, словно хлопья дыма,
И нас ласково примет печь,
И проглотит ещё живыми.
От сапог на золе следы,
И сирена завоет тонко,
Большей нет на земле беды,
Чем не смочь уберечь ребёнка.
Завтра, доченька, нас убьют,
Льётся дождь из небесной лейки.
Не надеясь на божий суд,
Я сожму твою тонкую шейку.
Спи спокойно. Моя вина.
Спи, мой ангел. Лети, как птица…
Я сгорю за тебя сама.
Пусть тебе ничего не снится.

На ладонь упала капля, все подумали вода.
Оказалось, эта капля слезой Ангела была.
Плакал Ангел безутешно, как увидел с высока,
Что поступков много грешных совершают без конца.
Видел Ангел много грусти, видел немощных людей.
И родителями брошенных, обездоленных детей.
Видел зависть у друзей, видел ненависть у близких…
На Земле он видел всей, чувства грязные и низкие…

Вновь упала с неба капля все подумали вода.
Оказалось это Ангел смыть всю грязь хотел сполна…
Из сети 

Жила-была маленькая кудряшка с курносым носиком и большими черными глазами. Ее постоянно тянуло к небу — такому воздушному, необыкновенному и всегда разному.

Маленькая мечтательница возвращалась из школы, бросала сумку у двери и ложилась на кровать, чтобы смотреть на небо. В своих мыслях она становилась орлицей — сильной, гордой, летящей высоко-высоко, почти касаясь облаков.

Когда поднимался сильный ветер, она выходила на улицу, подставляла лицо его порывам, и ее кудри разлетались в разные стороны. Она смеялась звонко и счастливо, чувствуя, как ветер подхватывает ее мечты. В эти моменты ей казалось, что она — легкий листок, который путешествует по миру. Она бегала навстречу ветру, раскинув руки, словно крылья, мечтая взлететь высоко-высоко в небо.

Годы шли, и кудряшка выросла. Ветер и время разгладили ее кудри, но любовь к небу осталась. Каждый раз, глядя на небо, она мечтала улететь, раствориться в воздухе, поражаясь тому, насколько оно прекрасно, необыкновенно и всегда разное.

  Знай, ночь не такая темная как кажется.
Жизнь, не такая светлая как хочется.
Посмотри на мир с закрытыми глазами, просто почувствуй его.
Светлое, покажется темным… Темное… еще темнее.
Не суди людей по их словам.
Не суди, по поступкам.
Не суди никого, не побывав на его месте.
Знай, правда не всегда честна.
Честность, далеко не правдива.
Знай, есть люди, которым страшнее.
Знай есть люди которым больнее….
Есть люди намного сильнее.
ПРОСТО ЗНАЙ… 

Мне далеко до идеала… 
да вообщем, я, и не стремлюсь, 
да, я ленюсь, когда устала 
и осуждений не боюсь. 

я поступаю, как мне надо, 
и чьё-то мнение… ничто, 
я не люблю, по жизни, стадо, 
а что моё, то лишь моё. 

Я за детей в огонь и в воду, 
а надо, «небо преклоню», 
я не люблю, когда в угоду. 
предательства не потерплю. 

могу обидеть, будет плохо. 
но все равно я извинюсь. 
Иду всегда своей дорогой. 
суда лишь Божьего боюсь. 

Вот перед кем за всё отвечу, 
и за детей пред кем прошу. 
я не клянусь ни в день, ни в вечер. 
живу и каюсь, и грешу. Инет

Роскошь — это не трусы, не помады, не рестораны и не шпильки. Настоящая роскошь — это жить так, как тебе удобно. В удобных трусах. В удобных ботинках. С тем цветом помады, который тебе нравится, или без помады вообще. Есть еду, которая нравится, дружить, с кем тепло, быть вместе по любви, а не из чувства долга.

Научиться отказываться от ненужного. От того, что себя изжило. Износилось. И беречь то, что нравится. 5-летняя дочка моей подруги всю свою маленькую жизнь ходит в гости только со своей ложкой. Она может себе позволить роскошь есть той ложкой, которая ей нравится. Ее мама очень стесняется, каждый раз пытается оправдаться. А я стала брать с собой на пикники свои собственные приборы и посуду, потому что не люблю есть из пластика. И мне плевать, что про это думают окружающие.

Роскошная жизнь — это не «ведь ты этого достойна». Это про то, что эта вещь достойна вас. Чашка, подаренная сестренкой. Папина футболка, в которой так уютно засыпать. Пирог по маминому рецепту. Поцелуй любимого человека. Интересные книги. Хорошие фильмы. Те самые песни. Свежее постельное белье. Чистая квартира. Жизнь, которую ты выбрала сама.

А еще роскошная жизнь — это не сжирать себя, когда что-то идет не так. Колготки могут порваться. Тесто может не подойти. Друзья могут не захотеть смотреть твой любимый фильм. Любимый человек может уйти. Ты можешь не получить повышения на работе. Может случиться все что угодно. Если у тебя что-то не получается, это никак не влияет на твою ценность. Это значит, что просто сейчас все идет не так, как ты хочешь.

Роскошная жизнь — это иметь возможность выбора. Штопать порванные колготки или купить новые. Выбросить пирог и заказать суши или пытаться испечь пирог еще раз. Посмотреть фильм одному или пойти с друзьями в кафе. Отпустить или бороться. Искать новую работу или пересматривать свои цели на старой.

Роскошная жизнь — это жить по своим правилам. Идти к своим целям. Не искать оправдания. Не быть удобным. Не оправдываться за свой выбор, свои мечты, свои интересы. Говорить: «Со мной так нельзя». И говорить: «Мне это можно».

(С)Елена Пастернак

Хοди в сапοгах пο намытοму пοлу, pисуй на οбοях, пpοгуливай шкοлу, пοспοpь сο мнοй, οчень внезапнο взpοслей — я буду любить тебя тοлькο сильней. Набей синякοв свοим οстpым кοленкам, бοлтай пpο майнкpафт, пοтеpяй свοю сменку, схвати двести двοек за стο сοчинений — любοвь мοя будет вне всяких сοмнений.
Влюбись. Разлюби. Пοpугайся с дpузьями. Стесняйся сказать им, чтο я — твοя мама. Будь взбалмοшным, глупым, наивным, беспечным — я буду любить тебя, маленький, вечнο. Стань выше меня и впеpвые пοбpейся. Живи лучше нас pаз, как минимум, в десять. Стань взpοслым, стань умным, стань дοбpым и сильным — ты будешь всегда мοим маленьким сынοм.
Увижу в тебе чеpез гοды мальчишку, с pумянцем, в сандалях, в кοpοтких штанишках. Ты будешь сеpьезным, внушительным дядей — нο детствο οстанется искpοй вο взгляде. Я буду хpанить егο так, как в пещеpе οгοнь сοхpаняли укpοмные щели. Я буду тебе, сын, хpанителем детства, ему не угаснуть, а тοлькο вοскpеснуть в любую пοгοду, в любую минуту.
Пοка я с тοбοй, я хpанить егο буду.

Мальвина Матpасοва
Ностальгия 🥺❤️
Годы летят, а наши малыши растут так быстро, что порой не успеваешь заметить, как всё меняется.
Читаю стихотворение, и перед глазами словно оживают кадры из прошлого. Его любимая мордашка — такая родная, такая моя... Помню, как он ходил по дому с серьёзным видом, а я следом укладывала его спать. Маленькие ручки обнимают меня, личико прижимается к моей шее, а я вдыхаю этот неповторимый, нежный запах детства.

Его глаза... Такие огромные, чистые, словно вмещают целую вселенную.

Вот он бежит ко мне, оступается, но я успеваю поймать его, и он смеётся, как будто ничего не случилось.
Вот показывают мне выпавший зуб с гордой улыбкой — беззубой, но такой счастливой.
Вот мы смотрим вместе фильм. Я снова наклоняюсь, чтобы вдохнуть этот запах его шеи — запах счастья, запах моего малыша.

И вот мы уже стоим у зеркала. Он тянется на цыпочки и говорит с улыбкой:
— Мама, я уже твоего роста!

Кажется, ещё немного, и он перерастёт меня не только ростом, но и жизнью. Но для меня он всегда будет моим малышом.

🥺😞

Новый год, Новый год — ты снова с нами,
Принеси тепло, радость, счастье в каждый дом!
Уходящий год, спасибо за уроки,
Забери с собой печали, забери тревогу.

Закрой за собой дверь, оставив только свет,
И за счастливые мгновения — огромный тебе привет!

Мы растём, меняемся с годами,
Всё мудрее, глубже стали наши мечты.
В 2025-й я загадаю простое:
Мир, здоровье и покой — вот мои высоты.

А чем был наполнен для вас этот год, друзья?
Какие мечты он помог осуществить?
Делитесь своими желаниями —
Ведь Новый год нас всех объединит!
                            Я❤️🎉 старалась как стих  сделать 

Зима.

Мороз пробирался под пальто и заставлял прохожих ускорять шаг. Город спешил по своим делам, ночные фонари зажигались один за другим, озаряя улицы золотистым светом. Улицы были украшены к Новому году: гирлянды, ёлочные ветки, красные ленты и снежинки на витринах магазинов. Всё говорило о том, что праздник уже близко.

Мужчина и женщина столкнулись на углу улицы. Девушка пошатнулась, но он успел её подхватить.

– Спасибо, – произнесла она, подняв на него лицо.

Их взгляды встретились. Её глубокие чёрные глаза смотрели прямо в его зелёные. Казалось, всё вокруг замерло, погрузилось в тишину. Девушка улыбнулась, но её улыбка тут же застыла.

В памяти обоих мелькнули образы из прошлого – короткие вспышки, обрывки, ускользающие тени юности. Когда-то они были счастливы. Молодые, наивные, они мечтали о будущем. Но чудо так и не произошло. Судьба развела их в разные стороны.

– Мы знакомы? – спросил мужчина.

Он смотрел на неё, как будто пытался найти подтверждение своим мыслям. Её черты – родные и близкие, те, что 15 лет не давали ему покоя. Он искал её в каждой женщине, но находил лишь тени, подобие.

Девушка вздрогнула, опустила взгляд.
– Нет, – коротко ответила она.

Где-то рядом зазвучала мелодия телефона. Девушка вздрогнула снова, извинилась и, не дожидаясь его реакции, быстро отошла. Она растворилась в толпе, оставив после себя лишь лёгкий аромат персиков.

Мужчина остался стоять, глядя ей вслед. Её тёмные волосы мелькнули где-то вдалеке, потом исчезли совсем. Он хотел окликнуть её, но что-то удержало его.

Вдруг он очнулся, кинулся за ней. Девушка ускорила шаг, словно убегала. На углу улицы она остановилась у белой машины. Дверь открылась, она села на переднее сиденье. Мужчина за рулём улыбнулся ей, а затем наклонился для короткого поцелуя. Машина тронулась с места.

Давид остался стоять.
Словно что-то внутри рухнуло.
Она ушла. И с ней ушло его прошлое.

Воспоминание

Ему было пятнадцать, когда его семья переехала из России в Грузию. Тогда всё казалось новым, необычным: яркое солнце, зелёные горы и новый класс.

Когда он вошёл в кабинет, ученики дружно замолчали, уставившись на новенького. За второй партой сидели две девочки. Одна из них сразу обернулась, внимательно разглядывая его. Вторая сидела, уткнувшись в окно, и рисовала что-то на столе.

У неё были густые волосы, собранные в длинную косу, и круглолицое лицо с курносым носиком. Чёрные, словно бархат, глаза казались бездонными.

«Колобок. Солнышко», – подумал он про себя и усмехнулся.

Прозвенел звонок. Девочка обернулась к нему, её губы растянулись в улыбке:
– Диана.

– Давид, – ответил он, тоже улыбаясь.

С тех пор их имена часто звучали вместе. Одноклассники шутили:
– Давид и Диана – это любовь.

Но всё было сложнее. Диана – застенчивая, серьёзная, выросшая в строгой семье, – избегала лишнего внимания. Её воспитание не позволяло ей расслабляться: честь семьи была для неё превыше всего. Она старалась держаться подальше от Давида, но он, как магнит, притягивал её.

Его дерзость, обаяние и уверенность раздражали её, но в то же время притягивали. Он дёргал её за косу, дразнил, подшучивал. И каждый раз её щеки пылали от смущения.

Постепенно они стали неразлучны. На всех уроках он садился рядом с ней, выбирал её в пары. Он смеялся над её смущением, но всегда с теплотой и вниманием смотрел в её глаза.

Настоящее время

Машина ехала по ночному Тбилиси. Диана смотрела в окно, но её мысли были далеко.

Внутри всё дрожало. Она вспомнила его глаза – те самые зелёные глаза, которые преследовали её в снах. Казалось, она снова вернулась в юность.

– Ди? – раздался голос мужа. – Всё нормально?

Диана очнулась, обернулась к Шамилю и улыбнулась:
– Всё в порядке. Просто устала.

Она положила свою холодную ладонь на его горячую руку, ища тепла. Шамиль слегка сжал её пальцы и кивнул.

– Я так и не успела выбрать детям подарки на Новый год, – тихо добавила она.

– Успеем, – успокоил её Шамиль.

Машина остановилась у дома. Диана первой вышла из машины и направилась к двери.

– Мы дома! – раздался её голос.

Дети выбежали навстречу, обняли её, закричали:
– Мама!

Шамиль с улыбкой смотрел на эту сцену.
– Только маму обнимаете? А папу?

Дети бросились к нему. Диана, наблюдая за ними, впервые за вечер почувствовала лёгкость

Давид

Он сидел в своей пустой квартире. На столе стояла бутылка, в стакане плескалось немного виски.

В голове всё ещё крутились воспоминания о той встрече. Её лицо, её взгляд. Почему он ничего не сказал? Почему не остановил её?

Он знал, что она вышла замуж сразу после школы. Брак по договорённости – так было принято в её семье. Он знал, что она никогда не принадлежала себе. Но видеть её в объятиях другого всё равно было больно.

Он вспомнил её волосы, её смех, как она смущалась, когда он дразнил её.

– Диана... – прошептал он.

Давид поднял стакан и залпом выпил. Горечь от алкоголя не могла перебить горечь внутри.

Её больше нет. Но она всё ещё жива в его памяти.

Финал

Диана стояла у окна, глядя на ночной Тбилиси. Луна озаряла город. Внутри было тихо – все уже спали.

Она снова видела перед собой зелёные глаза.
«Бред... Всё это в прошлом», – подумала она.

Но в сердце что-то трепетало, словно ожидание. Или сожаление.
Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
«Это моя судьба. Я сделала свой выбор», – сказала она.


В моей душе горит огонь, Он освещает путь домой. Я потерял твою ладонь, Когда я падал за тобой. В моей душе горит огонь, Он освещает путь домой. Я потерял твою ладонь, Когда я падал за тобой. Остаться насовсем В холодной комнате, в которой нету стен. И жить случайно, наугад, сметая снег – Он падал, словно я, Но только снизу вверх на всех. Среди домов И чёрных крыш я потерял свою любовь, И превратился в шумный ветер, и теперь Ты ждёшь, моя звезда – лечу к тебе. Припев: В моей душе горит огонь, Он освещает путь домой. Я потерял твою ладонь, Когда я падал за тобой. В моей душе горит огонь, Он освещает путь домой. Я потерял твою ладонь, Когда я падал за тобой. В моей душе горит огонь, Он освещает путь домой. Я потерял твою ладонь, Когда я падал за тобой…

Ша́ман огонь 
П.С
Девочки, спасибо за советы! Я доработала текст, внесла изменения, и вот что получилось.
Я не люблю незаконченные дела, поэтому постаралась довести всё до логического завершения.
Жду вашего вердикта.
Сразу скажу, я не писатель, русский язык для меня не родной, да и русскую школу я не заканчивала.
Всё, что написано, — исключительно плод моей фантазии.