— Хобби нужно всем, – сказал он. – Как и чудо-другое, чтобы доказать, что жизнь не сводится к изнурительному пути от колыбели до могилы.
/.../ теоретически знаю, значит, должно получиться.
Она считала это «вульгарным», а «вульгарность» была в глазах Дженни непростительным грехом.
Свобода, особенно свобода познавать себя, есть движущая сила человеческой эволюции; чем бы ни приходилось жертвовать, нельзя жертвовать сложностью чувств и восприятий, как и способностью их выразить, поскольку именно в этой сфере и начинаются изменения (так сказать, приоткрывается щель в двери), что и порождает — в социальном смысле — магию мутаций спирали ДНК.
Черт побери! В этом презренном мире каждый стоит только сам за себя. Я не солгу, сказав, что у нас защищают только своих родных, союзников и друзей
Ей было от двух до трех лет. Ножки все еще слишком пухлые, губки только начинают выговаривать первые слова. В глазах, когда они открыты, светится доверчивая чистота. Она еще не знает, что люди могут причинять боль.
На ошибках учатся,поскольку ошибиться может каждый,но повторить одну и ту же ошибку может только дурак.
Чай или кофе?» (спросила жена).
Ответствовал —:
«Чай».
«Или кофе?»
Ответствовал —:
«Кофе».
«Я тебя спросила, что ты будешь пить, а что ты отвечаешь?»
«Я и отвечаю, что буду».
«Спрашиваю —: чай? Ты —: чай. Спрашиваю —: кофе? Ты —: кофе».
«А зачем ты спрашиваешь про кофе, когда я уже ответил, что чай».
«Пей сок томатный. Полезно».
«Я не хочу томатного. Оставь меня в покое. Я не хочу ни чая, ни кофе».
«Да ты сам не знаешь, чего ты не хочешь. Ты и чего хочешь, не знаешь. Ты ничего не хочешь!
Все вокруг казались такими тошнотворно женатыми.
Джудит больше не боялась шторма, хотя ее едва не унесло в море. Она не дрогнула, даже когда корабль начал вертеться и качаться на волнах. Увидев, как Нейтан радуется буре, Джудит вдруг почувствовала, что страх исчез, а когда она спустилась в каюту, ощущение защищенности окончательно вытеснило тревогу.
Старания не пропали напрасно - в один из таких моментов их застигли Дубус и Вантенуа, тоже гуляющие под ручку.
- Франсуа за меня убьет, - мечтательно выдохнула смертная, преданно глядя Битали в глаза. - Тебя она любит без памяти и простит. А мне в кофе крысиного яду насыплет. Это и к бабке не ходи.
- Откуда она узнает?
- Мы слишком стараемся. Когда-нибудь это обязательно всплывет.
— Надежду невозможно уничтожить. Можно поработить людей, но и тогда у них останется надежда. Можно уничтожать их тысячами, а надежда будет жить.
Король равнодушно пожал плечами:
— Когда голова слетает с плеч, все надежды исчезают.
Джон не понимает одной глубокой истины: комические вещи гораздо серьезнее серьезных. Серьезнее и правдивее.
«Вот как, даже в нашей гимнастерке», – подумал Синцов и вдруг, глядя на этого лысеющего лобастого человека с белыми густыми бровями, вспомнил, что уже видел его, и тут не могло быть никакой ошибки. Это было в тридцать четвертом году, зимой, девять лет назад, вскоре после процесса Димитрова. Этот человек – именно этот человек, только что бежавший тогда из Германии, выступал у них в аудитории КИЖа и рассказывал им, что такое фашизм. Только тогда он говорил по-немецки, и его не успевали переводить, особенно когда он сердился и в такт словам, как молотом, ударял своим тяжелым кулаком по трибуне. И фамилия его не Келлер, как сначала послышалось Синцову, а Хеллер, Эрнст Хеллер. И у него была книга о Гамбургском восстании, вышедшая еще до того, как он бежал к нам из Германии, а потом были очерки из Испании – он уже от нас ездил в Испанию, командовал там батальоном в Интернациональной бригаде.
Софи и Хоул продолжали жить в бродячем замке - надо сказать не без ссор, хотя, поговаривали, это соответствовало их представлениям о счастье.
Конец надежды есть начало смерти (с) Шарль де Голль
"Если мне дают понять, что не хотят меня видеть, я буду последним человеком на свете, если подойду и спрошу почему."
Солдаты не могут вечно сидеть в окопах, иначе война никогда не кончится
Ты знаешь, есть большая разница между "не в состоянии жить без кого-то" и любовью.
- Я думаю, - продолжила его жена, - мы все должны понять, что ничего не происходит случайно. Пусть люди знают, что для всего имеется Божий план и что жизнь каждого человека является его частью.
- А что я буду делать, когда они спросят меня, каков этот план? - не глядя на жену, спросил пастор.
Он прошел на кухню. Супруга семенила за ним следом.
- Ты скажешь им правду! Скажешь, что не знаешь Божьих замыслов, но что ты полностью уверен в них. Людям нужны такие откровенные признания.
- Люди устали от ожидания. Это проблема каждого пастора и священника, каждого шамана и жреца вуду, Люди устали от разговоров о наличии какого-то высшего плана. Все обещают его, но никто не говорит, каков этот план.
Секс — ее способ странствовать в этом мире.
И не знаю, что будет со мной и с тобой после этого лета. Даже если ты уже любишь кого-то другого, пусть у него тоже сердце замирает, когда ты смотришь на него своим взглядом. Я твой взгляд на всю жизнь запомню.
В критике нуждаются только убеждения, а не люди, разделяющие их.
Реальность и время - понятия, ничего не значащие для безумцев, разве вы этого не знаете?
Заинтересовала Верджила и горилла. Сначала он не мог ее разглядеть, ибо она расхаживала вдали меж деревьев, но затем горилла вышла на открытое место, и Верджил, увидев ее, сказал, что она похожа на человека. Потрогать гориллу он, конечно, тоже не смог, но вполне удовлетворился ее бронзовой статуей, стоявшей чуть дальше у решетки вольера. Он долго ее ощупывал, а когда наконец оторвал от статуи руки, то просиял, бесспорно, получив ясное представление о животном, как я себе уяснил, превышающее по полноте восприятия зрительную оценку. Когда я увидел его реакцию, мне неожиданно пришло в голову, что Верджил, будучи слеп, был вполне самостоятельным человеком, способным успешно ориентироваться в окружающем мире с помощью осязания. Так стоило ли ему возвращать зрение для того, чтобы он оказался (по существу, против его желания) в несвойственном ему мире, незнакомом и чуждом?