Я открою тебе ещё одну тайну – на этот раз ради твоего собственного блага. Ты можешь думать, что прошлому есть что тебе сказать. Ты можешь думать, что надо сделать усилие – и тогда различишь его шёпот, что надо обернуться назад, пригнуться, прислушаться и услышать дыхание мёртвого, давно ушедшего мира. Ты можешь думать – там есть для тебя что то, что можно было бы из него почерпнуть и понять.
Но я знаю правду. Она открылась мне в одну из тех ночей, когда приходит Оцепенение. Я знаю: прошлое может утянуть за собой, вниз, вниз, вниз; оно хочет, чтобы тебе казалось: в шорохе трущихся друг о друга ветвей и шёпоте ветра заключён некий код; оно хочет, чтобы тебе захотелось вновь соединить когда то разрушенное. Не верь. Это безнадёжно. Прошлое – не что иное, как тяжкий груз. Накапливаясь в тебе, он будет тянуть вниз, как камень на шее.
Поверь мне: если ты услышишь голос прошлого, почувствуешь, как оно тянет тебя назад и проводит по твоему позвоночнику холодными, мёртвыми пальцами, лучшее, что тебе остаётся – и единственное – это бежать.
«Ненависть - не самая опасная вещь, Лина. Равнодушие - вот что страшно».
Ты не сможешь быть счастливой, если хоть когда-нибудь не почувствуешь себя несчастной!
Я люблю тебя. Помни об этом. Они не смогут этого отнять.
Тот, кто высоко взлетает, рискует низко упасть. Зато он познаёт полёт.
Любовь – самая смертоносная из всех смертоносных сущностей. Она убивает в любом случае – и тогда, когда она у тебя есть, и тогда, когда её нет.
Знаешь, когда мы окончательно теряем дорогих нам людей? Когда больше не ощущаем боли от их потери.
- Мы не раз и не два видели друг друга.
- Я бы запомнила, если бы мы встречались.
- Я и не говорил, что мы встречались.
Порой мне кажется,что если тихо сидеть и просто наблюдать за происходящим вокруг, то, я готова поклясться, время на мгновение останавливается и вся вселенная тоже замирает. Всего на секунду. И если найти способ жить внутри этой секунды, будешь жить вечно.
Ненависть — не самая опасная вещь... Равнодушие — вот что страшно.
...лейтенант никогда не улыбался и всегда выглядел так, будто целыми днями размышляет, кого бы вычеркнуть из своего завещания.
И все же иногда случаются моменты, когда брат с сестрой способны отложить в сторонку пыточные инструменты и поговорить друг с другом как цивилизованные люди.
…некоторые люди, когда им грустно, не любят расспросов; иногда они сами все выкладывают, а бывает, молчат месяцами…
Но мне кажется, что куда бы я ни поехал, я всегда буду скучать по людям, которых оставил.
Дом — не просто улица, или город, или даже здание, сложенное из кирпичей и извести. Дом там, где находится твоя семья
Если кто-то по ночам смотрит на небо, это еще не значит, что мы имеем дело с астрономом.
«Одно дело, когда мама с папой учат тебя уму-разуму - им положено, такая уж у родителей работа, - и совсем другое, когда посторонний человек принимается тебя воспитывают.»
Иногда жизненные обстоятельства не оставляют нам выбора, вынуждая делать то, что нам, возможно, не по душе.
Мы все в одной лодке, и эта лодка течет.
Все девчонки - дуры, а сестры - так и вовсе караул.
Бросив взгляд в окно, Гретель кивнула. Не дурочка же она какая-нибудь, чтобы всегда настаивать на своей правоте, особенно когда факты явно против нее.
«Делай хорошую мину при плохой игре.»
Со всеми следует обращаться вежливо, даже если этот человек на тебя работает.
Бруно прочел немало книг о путешественниках и исследователях, чтобы уяснить одну вещь: никогда не знаешь, что найдешь. Чаще всего путешественники случайно натыкаются на что нибудь стоящее, которое и не терялось никогда, просто лежало себе смирно на одном месте и никого не трогало в ожидании, когда его обнаружат (например, Америка). Иногда же исследователи находили нечто, что лучше было бы и вовсе не искать (например, дохлую мышь за буфетом).
...Бруно вдруг обнаружил,что до сих пор сжимает руку Шмуэля в своей руке, и теперь уже ничто на свете не заставит разжать пальцы.