Была бы задница, а приключения на неё всегда найдутся.
Хэхэльф смотрел на него, как королева-мать на пьяного конюха. Словно бы не только не понимал значения его слов, но и сам факт существования такой формы органической жизни вызывал у него неподдельный, но и брезгливый интерес.
«Я не знаю, что значит „любить“, – откровенно признался Тайлер. – Но если любить человека – значит думать о нем без конца, дни и ночи напролет; если любить – это когда рядом с ним у тебя меняется настроение; если любить – это когда ты готов пойти на что угодно ради своей половинки, тогда я люблю тебя, Иден, без вариантов».
пока ты держишься, я тоже не сдамся.
Обнимашечки - лучший способ заткнуть этот фонтан красноречия. Безотказное средство!
В том-то весь фокус, когда у вас любовь на расстоянии: ты либо окончательно отдаляешься от человека, либо понимаешь, чо не можешь без него жить.
Честно, ребята, живите, как вам больше нравится – жизнь слишком коротка, чтобы оглядываться на других.
Чтобы тобой переболеть, одного года маловато.
Риск – наше призвание, и я вознамерилась порвать все шаблоны.
возможно всякое? Вот сейчас, допустим, нам кажется, что это любовь навеки, но ведь мы не имеем ни малейшего представления, что случится в ближайшие месяцы или годы. Еще не придя в себя, я усилием воли отвела взгляд от татуировки.
Ему вообще приходило в голову, что люди не вечны?
– Я думала, вы встречаетесь. Неужели не понятно? – То есть тебя вымораживала мысль, что я могу быть с кем-то другим? Ты вскипела, да? – Тайлер радостно заулыбался и вскочил с кровати. Ласково взял меня за руки и подтянул к себе. – Ты на меня подсела, Иден Манро? – И не мечтай, – проговорила я, однозначно лукавя. По счастью, он не распознал ложь.
Как прекрасен этот переломный момент между юностью и зрелостью, захватывающая пора, когда человеку всё видно, всё кажется возможным, когда хочется строить планы. Внизу остаются в тумане детство и юность - неуверенный подъём, а с другой стороны ждёт спуск в зрелый возраст и старость, когда человек начинает сверять великолепное и мимолётное зрелище, открывшееся ему наверху, с унылой реальностью.
Есть такие люди, решила она, которые волшебным образом появляются в твоей жизни в самые страшные моменты и точно знают, что делать, какие пустые места заполнять.
Она занимала пространство и ждала, когда закончится минута, а на смену ей придёт другая, и в этом ожидании проходили её дни.
Вы бы это
слышали,
его голос был
незабываем, неотразим, его голос был
как волшебный сад, протканный ароматами.
«Понимаете ли вы, что такое семья?»
Их глаза закрыты.
Потому я и знаю,
что мы там,
внутри,
где пространство
меж темной столовой и светлой кухней
соткано из пара и звуков.
Мы там, потому что я голоден,
скоро мы сядем за стол
все вместе, и голод мне в радость.
Она уедет. Сядет в свой «Субару»-универсал и отправится извилистыми, ухабистыми дорогами до шоссе, а там выберет путь на запад. И будет ехать столько, сколько сможет проехать без паспорта, потому что документов у нее теперь нет. Водительские права тоже сгинули — вместе со всем, что было в доме, — но они ей и не понадобятся.
Если уж люди решат, что в тебе сидит нечто страшное, они отыщут уродство и в твоем облике.
У каждой из нас есть воспоминания, которые хотелось бы вытряхнуть из черепной коробки. Или снова вернуться в прошлое и все изменить.
Не исключено, что когда-то давным-давно все мы были хорошими.
Пусть мы стараемся забыть о том, что все это уже было, до конца избавиться от навязчивых мыслей не получается.
Говорят, дом там, где сердце. Не только. Дом там, где тоска, где отчаяние и безнадежность.
На моем рисунке был дом, сложенный из книг. Вместо двери книга и вместо окон книги. И труба тоже закрыта книгой, так что не выбраться. Все задохнутся в угарном дыму. ЗамурованHbDC внутри отыщут не сразу. Пройдут годы, тела истлеют и превратятся в скелеты, склонившиеся над последней в жизни книгой. Книжная лавина погребает навеки... Я уже говорила, что люблю книжки, да?
Когда шел дождь, те, кто мог заснуть, засыпали, а те, кто не мог, вместо того чтобы считать овец, подсчитывали совершенные ошибки
Our private tastes in books showed a hint of our secret selves.