Мои цитаты из книг
На самом деле, любовь мешает, Аннар. Мешает всем сильным мира сего. Она отнимает вострый клинок и поражает в самую душу. Любовь ведет рука об руку войну, предательство и смерть.
Но тебе, конечно, не стоит об этом знать.
Я родилась (а вернее - переродилась) в несправедливом мире. Где убийство не считается грехом, интриги плетутся там и тут, а женщин используют как половые тряпки.
Меня вырастили на убой.
И всё же, я постараюсь выжить любой ценой. Ведь змеи изворотливы, а мне уготовлена роль Змеиной жрицы. Посмотрим, хватит ли моего яда на всех врагов....
Влюбленный мужчина - опасен, способен зайти за рамки договоренностей.
Я родилась (а вернее - переродилась) в несправедливом мире. Где убийство не считается грехом, интриги плетутся там и тут, а женщин используют как половые тряпки.
Меня вырастили на убой.
И всё же, я постараюсь выжить любой ценой. Ведь змеи изворотливы, а мне уготовлена роль Змеиной жрицы. Посмотрим, хватит ли моего яда на всех врагов....
— Но иной раз, если ты принимаешь не ту сторону, это губительно отражается на твоей карьере
Если твоя бабушка — прорицательница, да ещё и с кучей полезных знакомств, у тебя нет ни единого шанса пройти мимо собственного счастья. Всегда найдётся тот, кто направит, загримирует и даже выдаст рекомендацию. И всё для того, чтобы у тебя получилось найти и вернуть фамильные сокровища. Но найти с такими вводными любовь почти невозможно. Что? Бабушка предсказала и это?
Эту женщину не согнули ни годы, ни бедность, ни власть, ни потери.
Каждое слово Романа било Лену по лицу как пощечина. — Ты... из-за этой дряни... из-за этой... — Знаешь, Лен.... — он медленно снял обручальное кольцо. — Только с ней я снова почувствовал себя живым, а не куклой в нашем с тобой театре. — Она все спланировала... — как же жалко это прозвучало. — Втерлась в доверие... Лизке... тебе.... Но лицо Романа продолжало быть каменным, он не желал видеть боли женщины. — Лена, — уставший голос прозвучал почти по-человечески. — Некоторым людям ничего...
Есть люди, которым комфортно в клетке. Даже если это их убивает.
Каждое слово Романа било Лену по лицу как пощечина. — Ты... из-за этой дряни... из-за этой... — Знаешь, Лен.... — он медленно снял обручальное кольцо. — Только с ней я снова почувствовал себя живым, а не куклой в нашем с тобой театре. — Она все спланировала... — как же жалко это прозвучало. — Втерлась в доверие... Лизке... тебе.... Но лицо Романа продолжало быть каменным, он не желал видеть боли женщины. — Лена, — уставший голос прозвучал почти по-человечески. — Некоторым людям ничего...
Он ищет искупления, она — справедливости. Пусть все идет своим чередом.
Каждое слово Романа било Лену по лицу как пощечина. — Ты... из-за этой дряни... из-за этой... — Знаешь, Лен.... — он медленно снял обручальное кольцо. — Только с ней я снова почувствовал себя живым, а не куклой в нашем с тобой театре. — Она все спланировала... — как же жалко это прозвучало. — Втерлась в доверие... Лизке... тебе.... Но лицо Романа продолжало быть каменным, он не желал видеть боли женщины. — Лена, — уставший голос прозвучал почти по-человечески. — Некоторым людям ничего...
важно то, как это подано. Никому не интересна правда, девочка, тем более у каждого она своя.
Каждое слово Романа било Лену по лицу как пощечина. — Ты... из-за этой дряни... из-за этой... — Знаешь, Лен.... — он медленно снял обручальное кольцо. — Только с ней я снова почувствовал себя живым, а не куклой в нашем с тобой театре. — Она все спланировала... — как же жалко это прозвучало. — Втерлась в доверие... Лизке... тебе.... Но лицо Романа продолжало быть каменным, он не желал видеть боли женщины. — Лена, — уставший голос прозвучал почти по-человечески. — Некоторым людям ничего...
Я всю жизнь поражалась тому, как легко люди прощают себе любые провинности. Почему-то многие считают, что достаточно извиниться и все твои грехи тут же смоет. Да вот только это работает совсем не так. У каждого свой предел терпения. И свои границы, до которых он может искренне прощать человека.
— Кира, девочка моя, — мурлычит муж, прижимая плечом свой телефон, попутно застёгивая рубашку. — Я же сказал, что у меня сегодня позднее совещание. Я немного опоздаю. Не жди меня к ужину. — Да, я помню, — упавшим голосом произношу я, глядя на Сашу, через смотровое стекло комнаты для переговоров. Он выпрямляется и замирает. Словно чувствует мой взгляд. В то время как какая-то девица, сидящая рядом на диване, ведёт себя довольно расслабленно. Она восседает в расстёгнутой блузке, её губы с...
Как же, оказывается, легко заслужить всеобщее презрение. В семье не работает никакая презумпция невиновности. Здесь всё проще. Кто первый пожаловался — тот и прав.
— Кира, девочка моя, — мурлычит муж, прижимая плечом свой телефон, попутно застёгивая рубашку. — Я же сказал, что у меня сегодня позднее совещание. Я немного опоздаю. Не жди меня к ужину. — Да, я помню, — упавшим голосом произношу я, глядя на Сашу, через смотровое стекло комнаты для переговоров. Он выпрямляется и замирает. Словно чувствует мой взгляд. В то время как какая-то девица, сидящая рядом на диване, ведёт себя довольно расслабленно. Она восседает в расстёгнутой блузке, её губы с...
теперь хоть стало понятно, почему он так разозлился. Это из-за того, что ему нравилось наблюдать рядом с собой такую женщину, какой я была. На подобную серую мышь ведь никто не позарится. А значит, можно вести себя как угодно, но я всё равно никуда не уйду. Потому что я никому не нужна.
Глупый… Неужели он не знает, что женщине не обязательно уходить к кому-то? Она вполне может уйти в никуда.
— Кира, девочка моя, — мурлычит муж, прижимая плечом свой телефон, попутно застёгивая рубашку. — Я же сказал, что у меня сегодня позднее совещание. Я немного опоздаю. Не жди меня к ужину. — Да, я помню, — упавшим голосом произношу я, глядя на Сашу, через смотровое стекло комнаты для переговоров. Он выпрямляется и замирает. Словно чувствует мой взгляд. В то время как какая-то девица, сидящая рядом на диване, ведёт себя довольно расслабленно. Она восседает в расстёгнутой блузке, её губы с...