Все Люсины любовники были или полезными, или приятными.
Костик был кимором, то есть вздорным склочником, а Люся всегда уважала эти бесценные качества характера.
Они уже третью неделю ведут полупоходную жизнь, и за это время Ростислав научил маленького князя плеваться, собирать в карманы всякую гадость, каким-то замысловатым образом бросать камешки, делить червяков и подвешивать грузики на брюшко насекомых.
Ничто так не сближает двух людей, как общее преступление.
— Но почему мне так плохо, Кэтрин? — беспомощно спросила меня девушка.
— Потому что правильные решения редко бывают легкими, — ответила я. — Но это не делает их менее нужными.
Благодарность вышестоящих всегда имеет четкие пределы.
Я привыкла руководствоваться в жизни правилом «бери все, что дают, потом решишь, что пригодится».
Подобного типа мужчины, насколько я могла судить, начинают задумываться о браке скорей к закату жизни, если к тому времени их не убьют.
О чем могла написать старая дева в тридцать пять? Разумеется, о любви. Других тем для нее просто не существовало.
Ум, который я сперва со свойственной юности горячностью скрывать не стремилась, а позже делать этого уже не имело смысла, скорее отпугивал возможных поклонников. Как сказал батюшка после первого моего выхода в свет "Кэтрин, дорогая, мало какой мужчина пожелает жену, которая умнее него самого"