Надо с рабством делать.
Ричард-то отменил, а вот прочие не спешили.
Намекнуть бы.
Или еще рано? Сперва свадьба, а потом уже скандал с отъемом живого движимого имущества?
Нет, Яр, он… не такой. Мужа подыщет. Хорошего. Или не очень. Главное, что такого, который на трон претендовать не станет. И отправит подальше куда, наградит губернией, землями и велит в них сидеть да носу не казать. А думать, будет ли тот муж по сердцу, никто не станет.
Я подавила тяжкий вздох и вернулась к лежавшей девице, раздумывая, подходит она Ксандру или нет. Теоретически потенциальный некромант и лич – это вполне себе душевная пара…
Хотя… матушка говорила, что в годы юные отец тоже краснел легко. Потому и пудриться начал. А потом не только он. Мода случилась. И все никак выслучиться не могла.
– Это… это в конце концов, обитель зла и порока!
– Да? – рябая девица начала оглядываться. – Тут?
– Нам так говорили, – поспешила сгладить неловкость Ариция. – Наверняка, преувеличивали… в отношении порока.
– Да, да, – закивала рябая. – Верю. Совершенно беспорочная обитель зла.
Желанием защитить всех да вся от него за версту разило. Как и благочестием.
– Сам ты варвар, – прогудел заросший черным волосом викинг и весьма выразительно погладил топор. Вот интересно, с топором к обеду, это норма этикета или уже нет?
Неестественно алыми губами улыбались ладхемские принцессы, вновь же похожие друг на друга, что близнецы. Но это из-за косметики. Я понимаю, что красота – страшная сила, но иная чересчур уж страшна.
– Очень… серьезная женщина, – тихо произнес Светозарный. – Берегитесь.
– Чего?
– Если она решит выйти за вас замуж, вам будет сложно ей отказать.
Мужчины ведь обращают внимание на такие штуки. Пусть и врут, что важнее всего душа, только смотрят почему-то на размер груди и длину ног.