Книги Елена Зайцева
«А ГОВОРИТЬ МНЕ МОЖНО? А ПИТЬ?» – вывела Яна красным карандашом во весь альбом и отправилась с этим «транспарантом» на сестринский пост.
– На собаку я – не согласна, – говорит мама. – От собаки пахнет. Со-ба-кой. Егор не спорит – разве с этим поспоришь?
Волонтёр всем нос утёр... Я готовлюся к ЕГЭ, а в свободную минутку езжу к бабушке Яге. Круто!.. Ой, что-то я стишинку съела. Теперь серьёзно. Все говорят, что рассказ про маятник, и маятник хорош, но его мало. А я говорю: рассказ про отношения. Разные. И такие, какими они должны быть, и свинские. А маятник я на любую другую механохрень поменяю. Я не фантаст, я прозаек )))
Никогда бы не подумал, что угроблю выходной на поездку в Санмед, в переполненном омнибусе, стоя. Да ещё и не ради себя. "А ради кого?!" - офигел бы я ещё пару месяцев назад. И вот что мне тогдашнему ответил бы я сегодняшний: "Как ради кого? Ради неё, Бодри, моей девушки!"
Гулин уже подходил к машине, как вдруг подумалось: а может, вообще никуда не ехать? Сами разберутся. Мать, конечно, жалко, но не хватит ли ей носиться с этой своей Раечкой как с дитятей? Дитяте однако тридцать два стукануло. Она уже не Раечка, она уже Раиса. И если эта Раиса так неугомонно ищет приключения на свою пятую, разве это давно не её сугубо личное дело? Правда, на этот раз речь шла уже и не о приключениях...
– Выключаю, выключаю, выключаю, – сказала Мила, чтобы уж точно запомнить. Не хотелось дёргаться ещё и из-за утюга, день и так обещал быть красочным – предстояло везти бабушку в банк. – Поедем за доверенностью! Помнишь? Сегодня!
Окна были открыты настежь. Июльская ночь уже набрала силу - душная, бархатная, глубокая, - но в спальне принцессы было светло как днём, горели все четыре светильника. От Каусё падало сразу четыре тени, и некоторое время он, от нечего делать, с ними играл, по-разному разворачивая крылышки. Силуэт приобретал самые причудливые формы, однажды получился даже дракон... Но пауза затянулась, а потом ещё и эти всхлипы послышались!
Дед! - позвала Соня, расстёгивая пыльные ботинки. Странно, что он не вышел её встречать, обычно выходил, все четыре недели... - Деда!.. Вот чёрт... - Левый верхний замочек заело, да так, что хоть ломай.
В жизни Кати Андреевой происходят два серьёзных события: она идёт в первый класс и - временно - остаётся на попечении бабушки. Катя учится, ждёт маму, и каждый день с ней происходят удивительные истории, которые бабушка находит ещё и поучительными. Да и не только бабушка - Катя и сама так думает. Она становится старше.
Если бы Даню спросили, что за нелёгкая занесла его в тот заброшенный дом, он бы ответил что-нибудь вроде: "Нелёгкая судьба холодового аллергика!". И усмехнулся. Сам-то он эту аллергию жуткой проблемой не считал. Проблемой - но не жуткой. Но вот мама... Тем утром она вообще хотела оставить его дома.
Героиня стала другой, но не лучшей. Но она об этом не просила. Положим, просила, но не об этом... А, да. Ещё драконы! )
Эта книга была придумана Дмитрием Борисовичем Зиминым по довольно радостному поводу. Учрежденная по его инициативе премия «Просветитель», которая ежегодно вручается лучшим научно-популярным книгам по разным (как правило, двум) номинациям, существует уже десять лет. Книге «Люди мира. Русское научное зарубежье» было суждено принять участие в десятой торжественной церемонии вручения премии в 2017 году. На эту юбилейную дату наложилась еще одна, всем известная, и между ними, возможно, есть...
- Ну и что у нас там, на горизонте? - как можно бодрее спросил капитан. Сказать, что поведение господ туристов его беспокоило - ничего не сказать. - Там люди, - неохотно отозвался Зафар. - Люди, значит... И что делают?
Глебу изменила жена, и тогда он... а она... а они... Но кончилось всё... хорошо? плохо? На этот счёт мнения разделились.
В книгу вошли четырнадцать рассказов-призеров конкурса «Кто мы и откуда?». Самые разные теории мироздания объединяют динамичные сюжеты, юмор, а кое-где и вопросы, призванные читателя всерьез задуматься.
Говорят, есть только миг между прошлым и будущим. Но нет, это не всё. Есть ещё и Мика. Во всяком случае, была. Да здравствует бессмыслица! Ура, товарищи.