Рассказ
Речная волна, приглушенно всхлипывая, изредка осторожно касалась резинового борта лодки. Олег медленно, стараясь не нарушать хрупкую тишину, опустил весло в прозрачные, речные струи и зачем-то посмотрел на небо. Темный силуэт коршуна монотонно чертил бездонную синеву с её белыми облаками, безразлично взирающими на обреченную землю. Она где-то там за этим синим сводом. Приближается неумолимо, как топор палача к шее жертвы. Странно. Он не чувствовал её. Наоборот, здесь среди этой тишины, не...
Сумрак медленно сгущался, осторожно и тихо накидывая на засыпающую землю покрывало ночи. Но тишина обманчива. Серый филин, таящийся в глубине кроны одинокого дерева на берегу реки, бесшумно сорвался с ветки и тенью заметался над водой. Что вспугнуло ночную птицу? Как только она укрылась в расселине береговых скал, густой туман на опушке леса встревожено заклубился. Из его серой пелены темным призраком проявился силуэт человека.
Прохладные ночи сентября осыпали лёгким золотом верхушки деревьев. Бирюзовые краски неба в этом удалённом от мирской суеты краю, становились с каждым днём осязаемо ярче и прозрачнее. Лёгкие быстрые воды реки потемнели и успокоились. Полуденное солнце ещё сохраняло память о жарком лете, но холодное дыхание ранних вечеров неумолимо напоминало о наступлении осени.
В здании бывшего Полоцкого иезутского коллегиума в стене находят замурованную неизвестную старопечатную книгу Франциска Скорины. Национальная библиотека Беларуси отправляет молодого научного сотрудника изучить книгу. Однако вскоре выясняется, что за книгой белорусского первопечатника начали охотиться бандиты и сверхестественные силы.
Суета сует - все суета. Что пользы человеку от всех трудов его, которыми занят он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля остаётся вовеки. Восходит солнце, и заходит солнце, и снова спешит к месту, где оно восходит. Идёт ветер к югу, и приходит к северу, кружится, кружится на пути своём, и возвращается ветер на круги свои. Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются. Все вещи - в труде: не может человек пересказать всего; не...
Выйдя на обледеневшее за ночь крыльцо, Стэки сразу же увидел припаркованный на противоположной стороне улицы ярко-синий фургон с большой белой орхидеей, изображенной на кузове рядом с надписью "Summer". Сердце мальчика на миг замерло в груди, остановленное порывом нахлынувшей вдруг радости. Неужели в этот раз "продавец лета" наконец-то придет к нему? Не к Хеннингтонам, живущим по соседству, а именно к нему, и подарит несколько часов долгожданного солнечного тепла?
Маленький призрак лежал на полу и остекленевшим взглядом смотрел в потолок. Его мысли – серые и полупрозрачные – вновь и вновь возвращались к одному и тому же, делая полный оборот, точно на карусели. Это кружение было почти бесконечным. Сомнения и переживания накрывали с головой волнами, будто он действительно был на дне моря, а вина клубилась вихрем и засасывала на самое дно.
Она пришла, когда солнце стояло в зените. Пустошь за ее спиной исходила жаром, и плыл воздух. На минуту она остановилась на холме: изодранное платье, гримаса темной радости на пустом лице. А потом она пошла вниз. Дети заметили одержимую первыми и кинулись прочь. Она оскалилась, но не стала преследовать их. Времени было предостаточно. Одного за одним она настигнет всех в этом городе.
-Алло, кто это? - если бы я знала, как этот звонок перевернет мою жизнь, разделит на "до" и "после". -Алло, девушка. Меня зовут Андрей. Ваши родители попали в аварию. Я ехал сзади. Взорвалась цистерна с бензином. Водитель погиб сразу, пассажир смог выбраться. Скорая приехала через пятнадцать минут. Повезло. На "пассажирском" сидела мама.
В деревне Гадюкино тоже есть школа. Гадюшная, разумеется. Учительницы там задают детям дурацкие задания и всё время заставляют запоминать то, что никогда не пригодится в жизни. Но дети не сдаются! Сборник коротеньких противошкольных стёбов. Бессмысленное издевательство над храмом знаний. Буквенное хулиганство. Запоздалая месть. Стебусь над школой по-чёрному, как она того и заслуживает. Написано специально для школоненавистников. Школозащитникам не читать!
Женщина взяла на воспитание нескольких ребятишек из детдома, при том что у неё уже есть трое своих. Она хотела большую, дружную семью, но упустила из виду, что каждый ребёнок — личность, требующая внимания, и у каждого есть свои серьёзные проблемы. Повесть может быть интересна тем, кто на своей шкуре познал так называемые «неприятности в школе» и «непонимание родителей».
Егоров зашел в дом и сразу же подошёл к окну. В деревне уже много слухов ходило, он это прекрасно знал. Егоров зажег сигарету и прошёл в комнатку жены. Она все также, как некогда утром, сидела в кресле и качала небольшой сверток. Незнающий человек бы сразу сказал: Ох, она же ребеночка убаюкивает. Но Егоров не из них, он прекрасно знал, что жена его не в своем уме, а в руках у неё просто свернутое полотенце. Пусть даже звала она его Митенькой...
Рассказ этот не рассказ в полной его мере. Написано все это с отрывков найденных некоторыми особо прыткими исследователями в различных местах нашей страны. Отрывки эти конечно же рассказывали об одном человеке, что нетрудно было понять нам. Сохранность отрывков разная, какие-то отрывки почти в полном объеме, какие-то лишь несколько очерков. Иногда хуже несколько слов. С вашего позволения, наша группа организовала все это, разделила на главы и выдает вам на поверку, на чтение и исследование.
Она зашла в квартиру. Привычная некогда комната, её привычные пыльные четыре угла, заставленные различным хламов, снова встретили её. Грязный и пыльный книжный шкаф, будто вывернутое нутро кита, стоял у одной из стен, словно громадный небоскреб и тень от него падала на захламленный полкомнаты. Кровать была большой, но кроме неё там никогда никого не было, некогда пустое пространство под кроватью было заставлено другим хламом. Гитарой, с тех времен, когда она училась играть, старыми кассетами...
- Ну что же, начнем. Как себя чувствуете? Беспокоитесь? - Нет, с чего бы. Просто не выспался. - Ну, это понятно, это понятно... Имя... Фамилия... Статус... Хм. Хороший статус. С родителями повезло, главное. Просто праведники. Не пили, не курили, не кололись, с кем попало не это самое, а вы... Сколько вам лет? Тридцать. Жили, жили - и на тебе. Вам ведь еще пятнадцать лет осталось! С таким статусом, с таким здоровьем, с таким коэффициентом!
Чу был в злобном отчаянии. Он перепробовал все средства, но Старый тигр не выходил. Сколько в пещере запасов? За пять ночей, которые Чу караулит зверя, тот должен всё съесть. И выйти за новой дичью. Но Старый тигр не выходил. Бу и Ку знали что делали, когда подстрекали Му потребовать голову Старого тигра. Чу отчаялся так, что был готов лезть в пещеру, хотя это значило смерть.
Роман повествует о жизни мотострелков Советской Армии. Проблемы совершенствования личности и способностей военного человека в далеком гарнизоне, ответственность за порученное дело, романтика армейской жизни — вот те основные вопросы, которые находят отражение в книге.
Рассчитана на массового читателя.
Человек может брать на себя ответственность только за свою жизнь. Посему если он берется за какою-либо иную стезю, то должен брать себе помощника и советника из животного али крылатого рода. И прислушиваться к добрым советам да порицать дурные. Коли на совести твоей власть -- дели ее с орлом из мудрого племени. Коли охранять подвязался -- положись на пса. Ежели в науках силен да поучать взялся -- слушайся кота. Коли...
Куда, куда же ты повалилось мое беззаботно счастливое, наполненное непонятными волнениями и историями коротконогое детство? Где же вы бесконечные летние дни, заканчивающиеся длинными тенями деревьев и трав, тянущихся от разбитых заборов до подушки постели, где сон становились причудливым продолжением реальности, где сбывалось, то что было не досягаемым утром и забывались вечерние обиды..?
Рассказ, Детская проза, Сказки для детей, Авторские сборники, собрания сочинений, Для среднего школьного возраста (Подростковая литература) 12+
В книгу вошли лучшие рассказы и сказки для школьников, созданные писателем в разные годы его творческой жизни.
Для среднего школьного возраста.
Художник Гаврилова С. Ю.
Наблюдали ли вы когда-нибудь как в небе, посреди дня возникает большая трещина, размером с двадцати этажный дом? Как она пытается вновь схлопнуться, пытается исчезнуть, вернуть все в прежнее положение, но у нее выходит только мелкая дрожь, затрагивающая обвислые облака и верхние листочки деревьев? Это бывает крайне редко и длиться только несколько секунд, за которые не успеваешь посмотреть то, что скрывается внутри трещины... А потом наступает несколько мгновений абсолютной тишины, от которой...
Наверное, после недели затишья, они опять стали продолжать свои эксперименты. Но, не смотря на то что, тело почти задеревенело, а глаза ничего не видят, я все также, как и в последний раз диктую им все то, что вспоминаю. На этот раз вместо какой-то одурманивающей дряни они используют тональное шипение, взяв за основу сэмплы дыханий четырех слонов с Мадагаскара и семи девственниц с Канарских островов. Получился вполне удобоваримый винегрет, вот только последствия от него оказались весьма...
Мы сидели тогда в обшарпанной комнате, полностью залитой солнечным светом и как зачарованные смотрели выпученными от жары глазами, в окно, вернее на его стекло. Оно переливалось различными оттенками красного, желтого и зеленого. И это останавливало, приковывало взгляд и заставляло безвольно смотреть, несмотря на то, что надо было срочно бежать в соседние конторы и разнести последние фолианты каталогов, заказ на которые мы выполнили буквально вчера. Наконец, Парамон Валерьевич потряс...
Сухая тополиная листва приятно хрустела под изрядно потрепанными сандалиями Павлика. Пахло скошенной травой и еще откуда-то несся запах свежего хлеба, слева из барака раздавалась в тишине матерная брань, было солнечно и очень тепло, лето стремительно бежало к своему исходу и было понятно, что сухих дней будет не много, может быть неделя, ну от силы полторы... При каждом шаге огромный серый чехол бил по ногам, но Павлик не замечал этого и все продолжал спускаться вниз по улице, где на...