Ученье – свет, а богов тьма

люди думают, что так будет лучше, думают, что здоровье другого человека важнее их жизни, понимаете? Что это, как это называется… оправданная жертва. Но только лучше не бывает! Просителю-то что, умер — и никаких проблем. А вот спасённые… Они потом всю жизнь маются, со всеми ссорятся, винят себя и других, а другие их обвиняют…

– Лиза, – веско произносит бабушка, когда кино кончается, – ты понимаешь, что становишься исторической личностью?
– Догадываюсь, – хмыкаю я.
– Так вот, историческим личностям положено писать мемуары, – наставительно сообщает бабушка. – Пожалуй, пора приступать.

– На чужом языке ругань не так обидна, ужасы не так сташны и чувства не так сильны.

– Прикинь, дедуль, – выдавливаю я сквозь смех, – Азамат думал, я родилась с дырками под сережки!
– Ну а как же, и еще сразу в белом халате, – невозмутимо дополняет дедушка.

– Неужели здесь, на Земле, не смогли его вылечить? – шепотом спрашивает он у меня.
– Ему протезы ставить не на что, там надо все тело пересаживать, а он не хочет, дескать, пусть его вид всем напоминает, что такое война.