Цитаты
266100
Отключение электричества в Нью-Йорке — не первый случай, когда Ангелы Ада вышли сухими из воды, поставив в тупик силы, следящие за соблюдением приличий. Они невероятно изворотливы. Представители административных властей сравнивают их коварство с поведением бекаса, этого хитрого и коварного чудовища, которое многие видели, но не многим удавалось поймать в силки. А не удается его поймать потому, что бекас обладает способностью превращаться, в случае необходимости, в кого-нибудь другого. Единственные животные, также способные на такие проделки, — оборотни, и Ангелы Ада, у которых много общего.
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Ангелам не нравится, когда их называют «неудачниками», «проигравшими», но они уже научились жить с этим ярлыком. «Что ж, похоже, я такой и есть, - сказал один из них. - Но ты смотришь на неудачника, который, прежде чем окончательно выйти вон, устроит здесь настоящий беспредел, такой, что тебе ад покажется раем…»
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Удостоверение прессы - отличная штука, и его просто необходимо иметь при себе, но, когда начинаются беспорядки, пистолет - лучший пропуск, обеспечивающий тебе безопасный проход куда угодно.
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Такая диета довольно экстремальна, и не каждый Ангел может вынести за сорок восемь часов подряд весь спектр стимуляции, депрессии, галлюцинаций, пьяного состояния и убийственной усталости.
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Предел... Нет достойного способа, обьяснить что Это такое, потому что единственные люди, которые по-настоящему понимают, в чем Он заключается, где Он лежит,- уже сгинули. Их нет.
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Ежедневная пресса- злая основа современного мира, и время только способствует обнажению этого факта со всё большей ясностью.
Способность газеты к дегенерации софистически безгранична, и с этого момента она может падать всё ниже и ниже в выборе своих читателей.
В конце концов она будет возбуждать нервные окончания всех этих отбросов человечества, которые ни государство, ни правительство не могут контролировать. Серен Кьеркегор. Последние годы. "Дневники 1853-1855".
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
В Калифорнии приняты законы против "оскорбления общественных приличий". Но почему-то они очень редко применяются к Ангелам Ада, само существование которых - издевка над всеми приличиями, принятыми в цивилизованном обществе.
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
«Человек, который сможет называть все вещи своими именами, едва ли будет спокойно расхаживать по улицам – его ликвидируют как Общего Врага»
Лорд Галифакс
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Тот, кто сам в себе будит зверя, избавляется от боли чувствовать себя человеком.
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Они достаточно призимленные натуры, что касается вечных истин,и не могут понять, что лишь несногие лягушки в этом мире заколдованные принцы, скрывающие свое истинное лицо под маской. Остальные-просто жабы, и не имеет значения, сколько очаровательных девочек они целуют или насилуют, они все равно останутся этими мерзкими земноводными.
Книга-сенсация. Книга-скандал. В 1966 году она произвела эффект разорвавшейся бомбы, да и в наши дни считается единственным достоверным исследованием быта и нравов странного племени «современных варваров» из байкерских группировок. Хантеру Томпсону удалось совершить невозможное: этот основатель «гонзо-журналистики» стал своим в самой прославленной «семье» байкеров – «великих и ужасных» Ангелов Ада. Два года он кочевал вместе с группировкой по просторам Америки, был свидетелем подвигов и...
Таким образом рассеивалась дурманящая иллюзия, что человек может прожить достойную жизнь, не сдавая себя в наем в качестве Иуды.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Это не навсегда. Ничего не бывает навсегда.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Большинство людей, постоянно имеющих дело со словами, не слишком в них верят, и я не исключение. Особенно мало я верю в большие слова вроде Счастливый, Любимый, Честный и Сильный. Они слишком размыты и относительны, когда сравниваешь их с резкими, гадкими словечками вроде Подлый, Дешевый и Фальшивый. С этими словами я чувствую себя легко и свободно, ибо они тощие и запросто лепятся на место, а большие слова тяжелы – чтобы наверняка с ними сладить...
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
— Счастлива, — пробормотал я, пытаясь удержать это слово в уме. Но это было одно из тех слов, вроде Любви, значение которых я всегда не вполне понимал. Большинство людей, постоянно имеющих дело со словами, не слишком в них верят, и я не исключение. Особенно мало я верю в большие слова вроде Счастливый, Любимый, Честный и Сильный. Они слишком размыты и относительны, когда сравниваешь их с резкими, гадкими словечками вроде Подлый, Дешевый и Фальшивый. с Этими словами я чувствую себя легко и свободно, ибо они тощие и запросто лепятся на место, а большие слова тяжелы — чтобы наверняка с ними сладить, нужен или священник, или кретин
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Сцена, свидетелем которой я только что стал, вынесла на поверхность массу воспоминаний - не о том, что я некогда сделал, а о том, чего сделать не смог: о даром потраченных часах, моментах разочарования и навеки упущенных возможностях - упущенных, потому что время уже съело колоссальную часть моей жизни, и мне ее было не вернуть.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
- И ты такой же, - сказал он. - Мы идём в одни и те же места, делаем одни и те же вещи, которые люди делали до нас вот уже лет пятьдесят, и мы ещё ждём, что нечто вот-вот случится... Знаешь, я ведь мятежник по духу. Ну, допустим, вот я взлетел — и где моя награда?
- Дурак ты. Нет никакой награды и не было никогда.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
От таких мыслей у меня возникло странное чувство, и оставшуюся часть вечера я почти ничего не говорил, а только сидел и пил, пытаясь распознать, становлюсь я старше и мудрее или просто старше.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Рано или поздно глазам должно открыться то самое третье измерение, та глубина, которая делает город реальным и которую ни за что не увидишь, пока не проведешь на месте достаточно много времени.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
— И с тобой то же самое, — сказал Йемон. — Мы все проходим по одним и тем же проклятым местам, занимаемся одной и той же чертовщиной, которой люди уже пятьдесят лет маются, и всё ожидаем, что вот-вот что-то случится. — Он поднял взгляд. — То есть — я бунтарь, я не прогибаюсь... и где же моя награда?— Ты мудак, — пробормотал я. — Нет никакой награды. И никогда не было. — Кошмар какой-то! — Он взял бутылку и допил её из горлышка. — Мы просто алкаши. Алкаши беспомощные. А, чёрт с ним — вот вернусь в какой-нибудь богом забытый городок и стану пожарным.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Они не проявляли ни малейшей преданности любому флагу и не ценили никакой валюты, кроме удачи и приятного общения.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Хрупкие иллюзии, что помогают нам идти по жизни, способны выдержать далеко не всё.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Ведь этот человек просто мудак.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
Человек способен изворачиваться и шустрить только до поры до времени.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
...самоуверенность типа «а фиг с ним», что обретает человек, когда ветер дует в спину и он по четкой прямой начинает двигаться к неведомому горизонту
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...
... Жизнь, которую мы ведём, безнадёжное предприятие, а мы - всего лишь актёры, дурачащие сами себя в процессе бессмысленной одиссеи.
Пуэрто-Рико. Остров, на котором невозможно работать – а можно сойти с ума, спиться или влюбиться. Или все сразу. Здесь теплая компания журналистов коротает время в местном кабаке, где они методично наливаются ромом и ведут беседы о том, как дошли до жизни такой. Здесь молодой репортер Пол Кемп получает важные профессиональные и жизненные уроки. Здесь скучно и нечего делать. Именно поэтому то, что начиналось как ленивый южный адюльтер, семимильными шагами мчится к настоящей трагедии… ...