— Как насчет прогулки по ночному городу и поход по кварталу развлечений?
— Что, прямо с порога и сразу в гнездо местного разврата? – засмеялась я.
— Ну, я же вас не на теневой рынок потащу – хмыкнул Леор – а так, немного местного вина, немного танцев. А то с эйнарцем ты ходила в клуб, а со мной еще нет.
— С тобой мы ходили в секс-шоп – покачала я головой.
— Но ничего там не купили – заулыбался этот…аль-тур – хотя я предлагал.
— Ладно, — говорит Алтонгирел, — хватит тут болтать, если тебе обряд нужен, то не отвлекай меня.
Закашливаюсь от неудачной попытки сказать несколько грубостей одновременно. Можно подумать, это я тут лясы точу!
— Скучно! — неожиданно произнёс Кид, вырвав меня из моих мыслей. Кид и скука? Опасное сочетание. — Джек, спой что-нибудь.
— Я не пою, — тут же отрезала я.
— Это приказ! — настаивал Кид.
— Я не пою! — повторила я, игнорирую недовольный взгляд пирата.
— Да пой, чёрт тебя возьми! — его раздражение можно было кинжалом резать.
— Кид, я библиотекарь, а не бард!
— Ну, тогда расскажи мне сказку, хрен с тобой! — не успокаивался пират. — Джек, мне скучно. А если мне скучно, ты знаешь, на что я способен.
— Давным-давно, — тут же начала я, сочиняя историю на ходу, а Кид победоносно заулыбался, что меня несказанно разозлило, — жил-был мальчик по имени… Кид.
— О! — засмеялся во всё горло пират. — Эта история мне уже начинает нравиться! Его смех меня окончательно взбесил.
— Этот мальчик был очень вредным, поэтому он умер. Конец!
— Э? Какого чёрта, Джек?!
— Что-то не так? — я мягко улыбнулась.
— Всё не так! — зарычал он на меня, вскакивая на ноги.
Взгляд обозлённой матери устремился на меня.
Нет, серьёзно, автор данной истории очень переборщил с драмой. Учитывая ситуацию, где-то сейчас должен выпрыгнуть какой-нибудь мужик с роялем под мышкой и сказать что-то в стиле: «Я — садовник, и я — убийца». И все такие: «Не может быть! Никогда бы не подумал! А мы были уверены, что надпись на лбу «Я — убийца» просто для красоты!»
И раньше я бы этот сюжет пролистала быстрее, чем если бы кто-то сказал: «Миссисипи». Но вот сейчас… блин, ну и где этот мужик с роялем? Он мне чертовски нужен!
Мы шли по красной ковровой дорожке, выложенной на высокий дощатый настил от карет и колясок до ступеней церкви..
Толпа приветственно кричала, под ноги кидали цветы. Думаю, ковер уже никогда не отстирают.
- В том и беда, что он себя так ведет, и я за ним тянусь, — галантничает, и я приседаю. Он про Италию мне рассказывает, а я ему максимум про Астану... Чувствуешь себя не в своей тарелке. Не на своем месте и не в своей жизни.
- Это как все время на каблуках ходить, — задумчиво протянула Зойка. — Коленки не сгибай сильно, спину держи, шею держи, руками не маши, подбородок тяни. И все время хочется тапки надеть.
Я забралась в коляску, взмахнула рукой словно рабовладелица и капризно-грубо-хамовато приказала:
— Трогай, кучер! Быстрей!
Тимка прищурился и замер.
— Не выходи из образа, — шикнула на него и рассмеялась. — Как сел на облучок все — ты загадочный и неповторимый. Не перечь клиенту, трогай с места, но только медленно с достоинством и невозмутимостью. На грубость не отвечай, на предложения о свидании загадочно улыбайся.
Представь, что ты кот. Видел, как коты себя ведут? Им все пофиг. Высший разум!
— Это поможет тебе раскрыться как личности. Только в экстремальных условиях раскрывается наша настоящая сущность.
— Это ничем мне не поможет, а желудку хищника наплевать, какую личность он будет переваривать.
Мне так и хотелось неподобающе выругаться. Какие ещё уроки выживания? Да меня сожрёт первое попавшееся животное, притом впоследствии выяснится, что оно вообще-то травоядное, а меня съело по ошибке, увидев такое недоразумение, как я.
— Я думаю наперед. А еще, боюсь, что наша дочь меня возненавидит…
— Почему?
— Потому что я буду очень строгим папой. И ни один из ее мальчиков не сможет меня убедить в том, что он ее достоин. Я уже присматриваю себе набор счастливого отца: биту, травмат..