— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
Прочитала почти до половины... Героиня раздражала своим поведением, своей глупостью, беспомощностью, бесконечной рефлексией на малейший чих, как это бывает у подростков... Написано скучно... Интерес пропал, бросила.
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
Не читается. Уныло, грустно, тоскливо. Читала , пролистывала, все ждала, когда станет динамичнее и веселее, и книга выйдет на заявленный рейтинг. Не дождаться.
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...
— Вы зашли слишком далеко, леди Арманд, — Кенан откинулся в кресле с таким видом, будто у него полно оснований для моего ареста. — Не понимаю, о чём вы, ваша светлость, — я точно знала, что у него ничего на меня нет. — Контрабанда, пособничество в побеге, грабежи… Мне продолжать? Что делать бывшему криминалисту в мире, где царит жёсткий патриархат? От неё бегут, как от прокаженной, её дом проклят, питомец — неизвестное демоническое существо, а её саму считают убийцей мужей. Денег нет,...