Разум помахал мне рукой, оставив лишь инстинкты.
Как только вы узнаете вопросы, вы поймете ответы.
Слухи питают землю в той же степени, что питаются нами самими.
С духами существовала одна проблема: они были всемогущи.
К сожалению, гигиена мало заботила духов. На шприц с венозной кровью они бы не повелись – но живая, горячая кровь, только покинувшая тело? Старый медный нож? Боль и страх? Эти подношения были им по вкусу.
Я взглянула в самые красивые в мире глаза редкого фиолетового оттенка и чуть было не отдала ему (мужчине) сердце, а богу душу…
Но потом решила, что одному еще рано получать такой шикарный подарок, а у второго и так наверняка полный комплект баб. Поэтому взяла себя в руки и, спрятав сердце в пятки (чтобы соблазна не возникало).
Не важно, что о тебе говорят, важно, чего ты добьешься.
Давай же, сложный и увлекательный год, наступай поскорее! Будем обниматься! Я тебя не боюсь и очень жду.
...мир не черно-белый, а люди — не роботы. Всегда можно оступиться, наломать дров, обидеть, сожалеть, просить прощения, простить… А еще влюбиться и стать лучше.
— Поделись хоть капелькой своей уверенности, – попросила я, когда мы, сидя в моей комнате, готовились к русскому языку.
— Почему капелькой? – удивился Роберт. – Я могу тебе ее много отсыпать. Ты, кстати, знала, что уверенность передается только через поцелуи?
Есть один проверенный способ от бессонницы: и без того устав за день, поплакать в подушку.
Иногда нужен импульс чтобы начать сражаться. Даже если причин много, нужен повод. Спусковой крючок. Иногда зло и несправедливость обращенные к тебе самому принять куда проще, чем зло, обращенное на кого-то из близких. Когда сражаться не ради себя…
Каждый из нас может показать зубы и когти, когда есть за кого сражаться и кого защищать.
— А если мужик интересный, так это потому что жена о нем хорошо заботится! Сытно кормит, обстирывает, обглаживает, одевает, в ванну регулярно загоняет!
Ну да. Значит, мне остаются одни бомжи… А что? Отмыть, одеть, от блох избавить…
— И часто вы ходите на стриптиз? — не отставал чиф.
— С вами — в первый раз, — честно сказала я. — Вы еще скажите, что никогда там не были!
Андрей качнул головой:
— Ну что вы! Даже не слышал!
— Теперь даже увидите, — пообещала я.
— У вас действительно полгорода знакомых!
— Меньше, — сообщила я, жуя мясо. — Я же не виновата, что они расползлись повсюду, как тараканы!
Хорошо мужчинам — никто не обвинит их в провокации, когда они вот так вот преспокойно разоблачаются. А у женщин все время то юбка коротка, то вырез слишком глубокий…
— На фотографии юная особа выглядит абсолютной заучкой.
— Даниар!
— Прошу прощения. Выглядит весьма начитанной.
Если уж радовать человека своим визитом, то лучше это делать пораньше, желательно — подняв будущего счастливца с постели. Пускай первым, что он увидит этим чудесным утром, станет ваше лицо.
— С вами можно разговаривать. Вы не жеманничаете. Не пустословите. Не надоедаете бесконечными разговорами и вопросами. Вы просто молча справляетесь с собственными задачами, предоставляя мужчине расхлебывать последствия.
— Бен, что тебе?
Студент стоял внизу и подкидывал на ладони совсем уж приличный обломок скалы, не меньше.
— Приглядеть.
— За кем?
— За мной. Я тут на вечеринку собрался, а ты требовала сообщать. Ну вот, сообщил.
— Нет желания сегодня приглядывать за тобой, лучше завтра накажу.
— Этот момент предпочитаю забыть. Я находилась под действием зелья.
— А как забыть? — хохотнул Шуш.
— Совсем забыть. Только платье куплю, и все воспоминания из головы улетучатся.
— Поможет? — удивился домовичок.
— Новое платье помогает в любой ситуации.
Красота, — любила повторять она, — недолговечный капитал, вкладываться в нее, конечно, стоит, но для счастья одной ее маловато.
Натянув неприглядную серость и уложив волосы в пучок, Алис покрутилась перед зеркалом и вынуждена была признать, что процесс превращения в канцелярскую крысу прошел успешно. Этот темный цвет так не подходил к нежной коже, что лицо мигом приобрело землистый оттенок.
— Фу-ты ну-ты, — высказался за спиной домовичок. — Гляди, чего платье с красотой сотворить может.
— А ты думал, — вздохнула леди. — Красивой быть — тяжкий труд, это вам не встал с постели и умылся.
— Это все новый указ! — Атильда погрозила внушительным кулаком кому-то невидимому. — Чтобы нынешнему министру просвещения икалось! Мы, люди благородного происхождения, вынуждены сами себя обеспечивать. Нежные фиалки, хрупкие создания, неиспорченные юные девы, вроде нашей Алис, обязаны учиться! Так можно сгубить все надежды на удачный брак. Кто возьмет насквозь пропитанную знаниями барышню замуж? Кому нужна думающая и сыплющая различными заумностями жена?
— Учеба способна на корню загубить любое дарование, — согласно вздохнул сэр Робин.