— Женщины как машины: хочется то ту, то эту…
Когда я усаживалась за руль, краем уха услышала:
— Всегда считал, что женщинам можно доверять управление только двумя машинами: стиральной и посудомоечной…
— А ее дверцы… дверцы. Они же захлопываются легким движением руки!
В этот момент я как раз попыталась открыть машину, но последняя упорствовала. И хотя я не желала более злить старика, но само собой вырвалось:
— Ага… и отпираются несильным нажатием лома.
— Только не говорите, что морально не готовы и мне стоит потерпеть с беременностью пару лет. Боюсь, ваш внук столько внутри не высидит…
Каждый момент я делал единственно верный выбор, чтобы оказаться там, где есть сейчас.
— А если вы поубиваете друг друга – можно, я возьму черепа для музея?
— Кайел, вы просто перегрелись на солнце. Посидите в теньке, выпейте стакан воды, и ваша смерть уйдет несолоно хлебавши.
У любовной истории со счастливым концом нет шансов войти в легенды...
Тролль ругнулся, причем печатными в его комментарии были только запятые.
– Да его, видать, повивальная бабка не просто вниз головой уронила, а с размаху башкой о стенку шмякнула...
Деньги были нашим больным местом по той простой причине, что их не было.
Дети вообще очень способные ученики, когда дело касается всяческих пакостей.
Учитель мерил комнату шагами, как узник в каменном мешке, цитировал Рована Венценосного и пророка Овсюга, указывал на портреты магов – основателей Школы, уговаривал, убеждал, отчитывал, надеясь разбудить в моей душе все доброе, чистое и светлое, чего там отродясь не ночевало.
— Да вы хоть понимаете, что наделали?
— Нет, – на всякий случай сказала я, чтобы, упаси бог, не сознаться в чем-нибудь пока не всплывшем.
«Да, тебе легко говорить, у тебя нет проблем с излишним весом…», – уныло тянула она, ежевечерне измеряя талию куском старой тесьмы. «Излишним весом» она считала все за вычетом скелета.
Людей наш дракон не ел принципиально – считал вредными для здоровья из-за высокого содержания алкоголя, никотина и холестерина.
Из двух зол выбирает только тот, кому недостает смелости выступить против обоих.
Из всего можно сделать оружие. Даже из дружбы.
Вольха, соберись. А то потом не соберут.
— Ты никогда не лжешь, Лён. Но как талантливо не договариваешь!
Чтобы представить себе карту догевских дорог, нужно запереть в комнате большой клубок шерсти и озорного котенка. Когда из комнаты перестанет доноситься победное мяуканье, можете открыть дверь и полюбоваться результатами.
— Душа Лёна – как могила, рассчитана на него одного.
Мой сон испугался не меньше; он бежал без оглядки, я не обнаружила его ни в одном глазу.
Любое разумное существо сначала подумает, а потом скажет. И не всегда то, что подумало. А сделает вообще третье.
— Хорошо рассуждать о битве, сидя в кустах.