Серия «Рассказы»
Норман благословился на брак с Аделиной, самой великолепной женой, которой мужчина мог когда-либо желать. Совпадение взглядов, сходство индивидуальностей, характера. Но на их первой годовщине, когда он целует ее, то ощущает прокисший вкус и отвращение, и невольно оскорбляет ее. Аделина прощает его бестактность, но он начинает замечать другие вещи. Кто она, Аделина, в действительности?
Если вам принесли маленькую деревянную коробку с единственной кнопкой, закрытой стеклянным колпачком, то не спешите считать, что это рекламный трюк торговца. Если вы нажмете кнопку, где-то в мире умрет незнакомый вам человек, и вы получите пятьдесят тысяч долларов. Кто потянется нажать кнопку?
Маленький рассказ, задуманный как философский о том, как делать выбор и какой правильный. Но вышло совсем коротко, грустно и не с тем смыслом ))
Однажды Тальберт Бин задумался над неожиданным вопросом: кто придумывает непристойные анекдоты? Задавшись этим вопросом, Тальберт начал действовать. Он опросил сотни людей, выясняя, кто кому пересказывал подобные истории, совершил несколько поездок по Америке и даже нанял детективов для слежки за особо подозрительными личностями.
Он повстречал её на третьем году смерти. Встретились они в сумасшедшем доме. Она была там с того времени, как ослепла, а он был один из тех «стариков» с молодыми лицами, которых пережевал и выплюнул Вьетнам. Ему сказали, что он болен, что его надо лечить, но он знал, что уже давно умер. И вот, он встретил её, и казалось, почувствовал опять вкус к жизни. Но пришло Время Глаза...
Встреча с незнакомцем накануне важного свидания приводит к весьма неожиданной просьбе. Насколько научная фантастика действительно может быть научной?
Педерсон прожил долгую жизнь. Но вот пришло время умирать, время очутиться в Землях Опустелых. Куда каждый ухoдит один. Но у Педерсона есть друг, есть соратник, и хотя он и инопланетянин, но он пройдёт вместе с Педерсонем весь путь до конца...
И тогда, наконец, придёт ночь в Земли Опустелые, ночь, но не тьма...
Перед вами история блистательного Ричарда Беккера, история его ролей, история его таланта. Он был гениальный актёр, и это его сгубило. Это, в конце концов, свело его с ума. И Ричард Беккер, актёр, сыграл свою последнюю роль – и теперь ушёл прочь, забрав с собой Ричарда Беккера, человека. Человека, что на собственной шкуре познал все виды, все обличия, все звуки страха...
Что же это такое-Истинная Любовь? Кристофер Кейпертон всю жизнь посвятил поискам Истинной Любви. Он жаждал её давным-давно, пытался найти её во многих женщинах, даже различал, казалось, её отблески, но теперь...Но теперь он подумал-а что будет с ней делать, когда все-таки её найдёт.
И вот, с помощью магических сил, и спустя много лет, он её нашёл...
Скука была причиной того, что тысяча представителей инопланетных цивилизаций прибыли на Сбор Благозвучий.
Скука, бесконечная, полная, абсолютная, гнетущая, тоска, изнеможение миров, унылые вздохи, пустые глаза. Танец энтропии подошел к своему концу. Вселенной исполнилось пятьдесят миллиардов лет, и она устала. А разумные расы искали хотя бы нескольких мгновений радости.
И вот, Сбор Благозвучий, куда каждый привёз свою музыку...
Она увидела как во дворе их дома медленно и хладнокровно убили женщину. Ножом. Она была одним из двадцати шести свидетелей этой страшной сцены и, как и все остальные, ничего не сделала, чтобы остановить убийцу. И она увидела ещё кое-что. В сгущающемся тумане ей привиделись огромные горящие красные глаза и безобразная ухмылка хищного лица. Это было лицо самого города, нового, кровавого Бога. Бога тумана и уличного насилия. Бога, требующего поклонения, и предлагающего на выбор – смерть в...
На холсте, подаренном герою рассказа, нарисован горящий лес. Что явилось причиной пожара? Ему удаётся определить причину и увидеть трагедию во всех подробностях, за исключением некоторых деталей.
Варткес Тевекелян в последние годы своей жизни задумал ряд автобиографических рассказов, но успел написать лишь их часть. Рассказы эти могли бы показаться результатом богатой фантазии автора, однако это был как бы смотр его собственной жизни и борьбы. И когда он посвящал в свои замыслы или читал рассказы, то как бы перелистывал и страницы своей биографии…
Варткес Тевекелян в последние годы своей жизни задумал ряд автобиографических рассказов, но успел написать лишь их часть. Рассказы эти могли бы показаться результатом богатой фантазии автора, однако это был как бы смотр его собственной жизни и борьбы. И когда он посвящал в свои замыслы или читал рассказы, то как бы перелистывал и страницы своей биографии…
«… На реке Воронеже, по крутым зеленым холмам раскинулось древнее село Чертовицкое, а по краям его – две горы. Лет двести, а то и триста назад на одной из них жил боярский сын Гаврила Чертовкин. Много позднее на другой горе, версты на полторы повыше чертовкиной вотчины, обосновался лесной промышленник по фамилии Барков. Ни тот, ни другой ничем замечательны не были: Чертовкин дармоедничал на мужицком хребту, Барков плоты вязал, но горы, на которых жили эти люди, так с тех давних пор и назывались...
Варткес Тевекелян в последние годы своей жизни задумал ряд автобиографических рассказов, но успел написать лишь их часть. Рассказы эти могли бы показаться результатом богатой фантазии автора, однако это был как бы смотр его собственной жизни и борьбы. И когда он посвящал в свои замыслы или читал рассказы, то как бы перелистывал и страницы своей биографии…
Рассказ «Гусь» был включён автором в неопубликованный сборник «Мал мала меньше».
По свидетельству бывших учащихся студии художественного слова, руководимой А.Бовшек, «Гусь» довольно часто исполнялся ими в концертах. Кржижановский не раз пробовал дать определение лирики — в лирическом же (не без парадоксальности) образе (ср. строки из «Записных тетрадей»: «Даже рыба, если ей зацепить крючком за кишки или сердце, издаёт тонкий струнный звук — это и есть подлинная лирика»).
Леонид Иванович Добычин – талантливый и необычный прозаик начала XX века, в буквальном смысле «затравленный» партийной критикой, – он слишком отличался от писателей, воспевавших коммунизм. Добычин писал о самых обычных людях, озабоченных не мировой революцией, а собственной жизнью, которые плакали и смеялись, радовались маленьким радостям жизни и огорчались мелким житейским неурядицам, жили и умирали.
Леонид Иванович Добычин – талантливый и необычный прозаик начала XX века, в буквальном смысле «затравленный» партийной критикой, – он слишком отличался от писателей, воспевавших коммунизм. Добычин писал о самых обычных людях, озабоченных не мировой революцией, а собственной жизнью, которые плакали и смеялись, радовались маленьким радостям жизни и огорчались мелким житейским неурядицам, жили и умирали.
Мысль, что после рукотворного апокалипсиса более всего нужны тренированные убийцы — распространенное заблуждение. Поэты и художники нужны никак не меньше.
Фанфик по игре Horizon Zero Dawn.
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды,...
После школы он перепробовал множество профессий, но ни одна не устраивала на все сто. Некоторое время выполнял мелкую работу в одном из офисных муравейников, но кому такое понравится? Потом поступил на службу в автомастерскую, но вскорости бросил и это занятие и начал присматриваться к чему-нибудь другому. Кое-кто из совета приходской общины обратил на него внимание. Ему предложили место…
Леонид Иванович Добычин – талантливый и необычный прозаик начала XX века, в буквальном смысле «затравленный» партийной критикой, – он слишком отличался от писателей, воспевавших коммунизм. Добычин писал о самых обычных людях, озабоченных не мировой революцией, а собственной жизнью, которые плакали и смеялись, радовались маленьким радостям жизни и огорчались мелким житейским неурядицам, жили и умирали.
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды,...