И нужно будет начать снова брать холодные души по утрам.
Словно средневековая болезнь, какая-нибудь бубонная чума, давно, казалось бы, контролируемая современной наукой настолько, что её практически и опасаться не стоит, инфантильная, пришедшая из детских сказок, вера в клише «и жили долго и счастливо до самой смерти», смехотворный, нелепый миф.
Когда человека любят все – это значит, что по-настоящему его никто не любит.
Она и сама порой терялась в сложной ситуации, но всегда знала, что нужно делать, когда терялись другие.
Любить – видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.
Не любить – видеть вместо него: стол, стул.
“Глубина, на какую погружает его эскалатор [метро], это синус тридцати на длину эскалатора, то есть длина пополам, о чем и думать не надо: понятно и так. Взгляд привычно цепляет во встречном восходящем потоке лица, ну если не точно красавиц, то хотя бы претенденток на звание мисс эскалатора”
Друзьями можно быть всю жизнь. Статистика здесь более благоприятная по сравнению с любовными отношениями.
- Все о чем я могу сейчас думать - это постель.
- Мы с тобой одинаково мыслим.
- Ты тоже думаешь о постели?- но Патч говорил мне, что он редко спит.
- Я думаю о тебе в моей постели.
Звиздец с полосками!
Желающий видеть только родные берега никогда не узнает, насколько они родные, если не понабивает ноги на берегах чужестранных.
Однажды я судил в школе Харроу конкурс декламаторов «Чтецкая премия леди Bourchier» и, помню это совершенно ясно, произносил фамилию леди в рифму с «Sloucher and Croucher», поверенными в делах и государственными нотариусами. В тот раз я присудил школьнику с экзотическим именем Бенедикт Камбербэтч вторую премию. Вторую. Имя мальчика, получившего первую, я вспомнить не могу, однако надеюсь, что он внезапно прославится как актер, заткнет Бенедикта за пояс и наконец докажет мою правоту. Правда, меня не покидает мысль, что случится это навряд ли, и оттого я чувствую себя рыбаком, упустившим большую рыбу.
Время стекало в глиняный кувшин и застывало в нем гречишным медом.
Абдулла не стал преклонять колени. Он последовал обычаям Занзиба и упал ниц. К тому же он очень устал и рухнуть со страшным грохотом лицом вниз ему было проще всего.
Чужая женщина – все равно что заповедник.
Неудачники (и самоучки) по знаниям всегда превосходят человека преуспевающего, ибо тому достаточно преуспевать в чем-нибудь одном, он не тратит время на прочее; а энциклопедичность - признак невезучести. Чем больше вошло кому-то в голову, тем меньше у него вышло в реальной жизни.
реформы даются дорогой ценой – ценой тяжкого труда, слез, крови
Мы сами выбираем, что делать каждый день : жить или понемногу умирать.
Все действия имеют последствия, и они не всегда соответствуют нашим ожиданиям. Иногда случаются события, которых мы себе представить не могли.
А ты считал, что столь великий дар так просто обрести: поставить парус, влезть на высокий холм – и все? Безумец!
И вот сейчас Саша оказалась в самой подмышке Америки
Еще одним хорошим примером того, что убеждения способны как ограничивать, так и расширять наши возможности, является история о «миле за четыре минуты». До 6 мая 1954 г. считалось, что четыре минуты – абсолютный рекорд скорости, с которой человек может пробежать милю. На протяжении девяти лет до того исторического дня, когда Роджер Баннистер преодолел четырехминутный барьер, ни один бегун не показывал даже близкого результата. Через шесть недель после рекорда Баннистера австралийский бегун Джон Ланди улучшил его результат еще на одну секунду. На протяжении следующих девяти лет около двухсот спортсменов побили когда-то недосягаемый барьер.
У покинутых мест есть душа.
Неписаный закон вселенной гласит, что то, что ты ищешь, всегда оказывается в последнем месте, куда ты заглянешь. Он относится ко всему в жизни — от потерянных носков до поставленных не туда ядов, и само собой, он сработал и в данном случае.
Трансцендентность — это опыт, а не озарение.
Иной раз человеку и впрямь лучше умереть ради своей цели, чем жить м чувствоать себя никчёмным болваном!