Рассказ
«Начать он решил издалека. И выбрал для этого, как ему показалось, самый подходящий момент: аккурат между протёртым молочным супом с брокколи (для связок полезно) и индейкой на пару (белок даёт силу, а калорий в ней чуть-чуть). – Мама, знаешь, о чём я тут подумал? – Он постарался, чтобы это прозвучало будто бы между прочим. Чтобы мама ни в коем случае не догадалась, как долго и мучительно вызревала эта спасительная мысль. Чтобы поверила: эта мысль пришла ему в голову внезапно, вот прямо сейчас,...
Йохан поднял веснушчатое лицо вверх, сощурил один глаз и посмотрел на недозрелое солнце. Апрель был поздним, особого тепла еще не ощущалось, но если глядеть на светило сквозь прикрытые веки, оно, все равно, немножко грело, топя воспоминания о стылой избе.
Море, провинциальный городок, незваные гости и древний артефакт, за которым охотятся пираты.
«Некоторые большие дороги, идущие на север от Лондона, тянутся далеко за город, как истощенные и разреженные призраки улиц, с огромными пробелами в застройке, но сохраняя общую линию. Здесь можно видеть кучку лавок, за которой следует огороженное поле, потом известная таверна, потом огород или питомник, потом большой частный дом, потом новое поле и другая гостиница, и так далее. Если кто-нибудь решит прогуляться по одной из таких дорог, он увидит дом, который невольно привлечет его внимание,...
У каждого есть что-то вроде навозной лопаты, которой в моменты стрессов и неприятностей вы начинаете копаться в себе, в своих мыслях и чувствах. Избавьтесь от нее. Сожгите ее. Иначе вырытая вами яма достигнет глубин подсознания, и тогда по ночам из нее будут выходить мертвецы. - Стивен Кинг.
Да где здесь заблудиться?! Одна ведь дорога, одна: узкий асфальтовый шрам на теле леса, извилистый, весь в ямах. Давно не ремонтировали, возможно - и вообще никогда с семидесятых. С одной стороны от дороги деревья гуще, через них можно идти весь день, но непременно выберешься к пригороду. Возможно. Если раньше не упрёшься в Кожевенный кордон. С другой - лес более редкий, сырой, вскоре приводящий к реке. В эту сторону и малочисленные дорожки, где к турбазам - здесь их три подряд, с одной из...
Павлик перескакивал сразу через пару ступенек, отталкиваясь одной рукой от стены, а другой подтягивая себя цепким хватом за широкие перила. Нёсся, будто на рекорд. Витька топал позади, безнадёжно отставая: сперва всего на несколько шагов, потом уже на целый пролёт лестницы. Вот уже и на целый этаж опаздывает. Футболка промокла от пота, любимый значок фестиваля молодёжи и студентов больно колол в грудь иглой застёжки.
Маша ехала по больничному коридору и кусала губу, пытаясь удержать рвущийся из нутра смешок. Смешок рос, толкался в диафрагму, дрожал в горле, пузырился в носу. Мегера при капельнице, следившая, чтобы игла не выскочила вены, озабоченно косилась на лицо пациентки, что только усугубляло дело. Маша держалась из последних сил. Смех - под капельницей, на больничной каталке, наутро после зловещих событий, едва не закончившихся трагедией - верный шанс угодить в психиатрическое отделение. Но когда...
Милена Рузская, декан юридического факультета Школы для принцесс, магистр права и руководитель практики по предмету "Судопроизводство" (она же - Милочка Клёмина, домохозяйка, писательница и попаданка, угодившая как кур во щи в мир собственного сочинения), неловко семенила по обледенелому мраморному полу портика и, подслеповато щурясь, вглядывалась в темноту школьного двора, слегка разреженную светом трёх фонарей.