Мама с папой мне всегда говорили, что если что-то делаешь, то надо делать это хорошо и обязательно до конца, поэтому мозг я выношу качественно и до победных конвульсий.
«Что оглушает сильнее самого громкого крика?» – спросил голос в моей голове.
— Тишина, – прошептала я.
– А можно уйти от ведьмы? – удивлённо спрашивает муж.
– Теоретически да, но только на тот свет, и то исключительно по её же желанию.
Между пунктами «осознать проблему» и «принять решение» у женщин чаще всего присутствует пункт «поплакать, а вдруг поможет».
Допустим, умер я! И что теперь мне делать?
За сотни лет Норвуд всяких тварей повидал, правда, постепенно убеждаясь, что самые страшные — люди, которым и обличья-то менять не нужно.
Перед тем, как поймать ртом снежинку, убедись, что все птицы улетели.
…а били боярина молча, дабы не попасть под закон об оскорблении власти словом.
Боги даровали людям энтузиазм, дабы возместить им недостаток разума.
Кошки — они как люди: нагадив тебе в ботинок, выказывают удвоенную радость при твоем появлении.
Наш преподаватель однажды молчал-молчал, как мне показалось весьма многозначительно, а оказывается мужик просто заснул во время моего доклада. А мы то все думали, что держит драматическую паузу. Даже восторгались ее протяженностью… пока храп не раздался.
Он был… идеальным. Идеальным настолько, что вечный спутник Барби Кен мог идти курить в сторонку, как и все мужчины-модели скопом.
Смелость – это не отсутствие страха. Смелость – это преодоление страха.
Когда женщина приказывает — она уже глупая. Такую замуж зачем брать? А вот когда женщина на мужчину только посмотрела, а тот уже бежит выполнять, вот это ум! У нас Марине утром не успеет стол накрыть, а Гогенчик уже все сделал.
— Это как? — хмыкнув, интересовалась Горянова.
— А это он ночью по ее храпу догадался, что ей надо!
Интересно, а если я прилюдно пну Его Величество, это будет считаться покушением или я смогу убедить стражу в профилактической пользе избиения?
Не то чтобы лорд Сотье впечатлялся, скорее смирился. Еще никогда приглашение на королевский бал не принимали с лицом «подавись, только отцепись».
Теория без практики ничто. Нести в себе такой груз — все равно что таскать на горбу крышку от собственного гроба.
Но все же я посол. Меня послали, я и поехала.
Даже если меч пригодился один раз в жизни, носить его нужно всегда.
– ...Запомни, девочка: какими бы прекрасными ни были воспоминания, нельзя жить ими одними.
Кобыла покосилась на меня, но с места так и не тронулась: “Тоже мне, всадница – толком не запрягла, а туда же – нукает”.
Подгонять ее каблуками я не осмелилась, сытая по горло козлиным скоком по болоту. Лошадь стояла, я сидела, и мы обе усиленно делали вид, что держим ситуацию под контролем.
– Могу также сварить приворотное зелье или эликсир молодости с гарантией восемьдесят процентов.
Престарелые сластолюбцы оживились.
— Двадцать – на летальный исход, – мстительно добавила я.
— Ваше непонятное упрямство поражает меня в самое сердце!
— Если бы у тебя было сердце, ты бы меня поняла.
Джером уверенно ступил на склон, убежденный в том, что через пару мгновений будет лицезреть ведьму нос к носу. Но, видимо, ему сегодня дорогу перебежала черная кошка с разбитым зеркалом и пустым ведром, из которого сыпалась соль.
Одна голова — хорошо, но, когда она еще и на плечах, а не отдельно от тела, — еще лучше.