Все книги
«К какой бы национальности ни принадлежал человек, будь он хоть самый завзятый немецкий или русский шовинист, он все-таки должен сознаться, приехавши в Париж, что дальше уже некуда двигаться, если искать центр общественной и умственной жизни. Мне на моем веку приходилось нередко видеть примеры поразительного действия Парижа на людей самых раздраженных, желчных и скучающих. В особенности сильно врезалось в память впечатление разговора с одним из наших выдающихся литературных деятелей, человеком...
«День 22-го августа 1883 года, который сегодня вся истинно грамотная Россия вспоминает с сердечным сокрушением, не мог не вызвать в нас, давно знавших нашего великого романиста, целого роя личных воспоминаний… Но я не хотел бы здесь повторять многое такое, что мне уже приводилось говорить в печати и тотчас после кончины Ивана Сергеевича, и в день его похорон, и позднее – в течение целой четверти века, вплоть до текущего года, до той беседы с читателями, где я вспоминал о некоторых ближайших...
«Русские не могут рассчитывать на долголетие, особенно – писатели. Давно уже вычислено, что средняя цифра жизни русского человека умственного труда – что-то вроде тридцати шести лет. Не шестьдесят пять, а по крайней мере век покойного канцлера князя Горчакова пожелал бы каждый Тургеневу, но и с той же бодростью, с тем же здоровьем. А ведь страдалец, уснувший в Буживале, мучился около двух лет в страшных болях…»
«Редеет семья писателей 40-х годов. У нас вообще литераторский срок короткий. Кто-то высчитал, что средняя жизнь русского писателя менее сорока лет. Судя по тому, как умирают наши собраты в последние двадцать лет, это безусловно верно. Сколько безвременно сошло в могилу молодых людей! Стоит только вспомнить генерацию 60-х годов. Все эти Помяловские, Левитовы, Слепцовы, Решетниковы – в какой возраст они умерли? В такой, когда на Западе, где-нибудь во Франции или Англии, человек только начинает...
«Мое личное знакомство с Л. Н. Толстым относится к пятилетию между концом 1877 года (когда я переехал на житье в Москву) и летом 1882 года.
Раньше, в начале 60-х годов (когда я был издателем-редактором „Библиотеки для чтения“), я всего один раз обращался к нему письмом с просьбой о сотрудничестве и получил от него в ответ короткое письмо, сколько помнится, с извинением, что обещать что-нибудь в ближайшем будущем он затрудняется…»
«Прямо против моих окон в той вилле, где я живу на водах, через полотно железной дороги вижу я сдавленный между двумя пансионами домик в швейцарском вкусе. Под крышей, из полинялых красноватых букв, выходит: „Pavilion Monrepos“…»
Молодая вдова Кэтрин Верендер вынуждена поселиться в доме своего тестя, который по завещанию назначен опекуном ее маленького сына. Непросто складываются отношения Кэтрин с обитателями богатого дома. Но встреча с врачом-французом дает надежду на счастье.
В Советском Союзе был популярен, пожалуй, самый короткий анекдот — "Еврей-колхозник". И в самом деле, сыны Израилевы отдают предпочтение скорее другим профессиям, преуспевая в торговле, науке, медицине, адвокатуре… При этом они не упускают возможности посмеяться, ведь, как сказал Станислав Ежи Лец: "Человек любит смеяться. Над другими".
Привычный мир уничтожен чередой катастроф, а на его обломках уже разворачивается новая война. Технобоги — пришельцы, желающие стереть с лица земли последних людей, не знающие пощады, не имеющие слабостей. Они Кара Небес, они сметут все на своем пути, и надежды, кажется, не осталось… Но появляются воины, способные дать отпор захватчикам. Они выигрывают сражение за сражением, надежно храня свои тайны. Кто они? Кем посланы? И не принесут ли еще большее зло? А если ты простая девчонка, разменная...
В 1959 году в Аргентине увидел свет роман "Сын человеческий". В 1960–1962 годах роман был отмечен тремя литературными премиями в Аргентине, США и Италии как выдающееся произведение современной литературы Латинской Америки. Христианские и языческие легенды пронизывают всю ткань романа. Эти легенды и образы входят в повседневный быт парагвайца, во многом определяют его поведение и поступки, вкусы и привязанности. Реалистический роман, отображающий жизнь народа, передает и эту сторону его...
Роман «Сказки старого дома» рассказывает о замечательных приключениях нескольких соседей старого, петербургского особняка в мирах своей мечты и фантазии. Много главных действующих лиц — много и необычных миров, сюжетных интриг, занятных ситуаций, а кое-где и сказочной любви.
Отряд искателей древностей под руководством бывшего ученика Кандианских аббатств Кийта возвращается из очередного похода с богатой добычей. К несчастью, никто из бесстрашных искателей приключений не может даже вообразить, какая опасная находка попала к ним в руки — и какие усилия приложат адепты Нечистого, чтобы завладеть этим сокровищем…
Первые издания: 1) On the Death Trail; or, The Last of Wild Bill. Street and Smith's New York Weekly, 1880; 2) Wild Bill's Last Trail. N.Y.: Street & Smith, 1900. Авантюрист и журналист Нед Бантлайн (настоящее имя Эдвард Зэйн Кэррол Джадсон, 1813-1886) написал за свою жизнь множество дешёвых приключенческих книг, так называемых «десятицентовых романов». Все они теперь забыты, но благодаря его книгам появился миф о Диком Западе и жанр вестерн. Главный герой романа «Последняя тропа...
Первые издания: 1) Buffalo Bill: The King of Border Men. Street and Smith's New York Weekly, 1869; 2) Buffalo Bill and His Adventures in the West. N.Y.: J. S. Ogilvie, 1886. Авантюрист и журналист Нед Бантлайн (настоящее имя Эдвард Зэйн Кэррол Джадсон, 1813-1886) за свою жизнь написал множество дешёвых приключенческих книг, т. н. «десятицентовых романов». Все они теперь забыты, но благодаря его книгам появился миф о Диком Западе и жанр вестерн. Роман «Буффало Билл и его приключения на...
В книге освещаются жизненный и творческий путь, а также философские взгляды молдавского мыслителя и государственного деятеля Дмитрия Кантемира (1673–1723), сыгравшего видную роль в становлении собственно философских связей Молдавии, Украины и России, внесшего серьезный вклад в развитие культуры России. Его труды представляют собой вершину молдавской философской мысли конца средневековья и начала Нового времени. В работе особое место уделяется анализу философии истории Д. Кантемира, а также его...
Первая полная биография Александра Галина (1918–1977), самого гражданского поэта второй половины XX века. Автор детально прослеживает необычный путь своего героя — от относительно успешного и благополучного драматурга к яростному обличителю существующего режима. В оборот вводятся многочисленные малоизвестные свидетельства современников, а также уникальные документы и материалы из личных фондов Галича в РГАЛИ, ранее недоступные исследователям. Особое внимание уделяется анализу взаимоотношений...
Роман о последнем годе монархического правления в России, о том, как, используя развал государственной власти и нравственный распад буржуазии, немецкие, французские и английские разведки для достижения своих целей не гнушались ничем, вплоть до распространения фальшивок о ходе войны и т. д. В романе используются документальные материалы, относящиеся к 1916 году.
Что будет, если душа юной, прекрасной, но взбалмошной старшеклассницы переселится в тело мастера из Клана Теней? Для старшеклассницы — ничего хорошего, только старое мужское тело, которому богиня вернула молодость. Но на этом её помощь и ограничилась.
Мальчик с душой девочки и навыками убийцы остается один на один с кровавым миром, где правят жестокие феодалы, готовые отрубить простолюдину голову просто так, для тренировки удара.
Роман «Почему Бразилия?» — первое знакомство русского читателя с Кристин Анго. Все персонажи действуют в книге под своими подлинными именами, включая друзей писательницы, ее родственников, соседей и представителей парижской литературной и артистической элиты. Светская жизнь, муки творчества, женские истерики, бытовые проблемы сплавлены в магму внутреннего монолога — или взволнованного рассказа — сорокалетней женщины, пытающейся обрести хотя бы шаткое равновесие в мире. По роману Анго в 2004 г....
Сын опального боярина по несчастной случайности попал в Венецию и вырос вдали от дома. Но зов родины превозмог заморские соблазны, и Марк вернулся в Московию, чтоб быть свидетелем последних дней Иоанна Грозного, воцарения Феодора, смерти Димитрия…
Там, где вражда, сеять мир! Седьмому миротворцу Марку этот путь кажется простым и понятным. Но только до первого раздорожья. Ведь он призван в мир, где жутких чудовищ порождают не тёмные боги, а человеческая ожесточённость, где страх и невежество способны оживлять самые страшные выдумки, а гнев и обида — служить идеальной почвой для смертоносной магии. И сгущаются порождённые человеческим равнодушием тучи над великим городом Амархтоном, окутывая воссевшую на его престоле королеву Сильвиру. Зреет...
Призвание и рок неумолимо влекут Седьмого миротворца в неизведанное будущее. Время не ждет: пророчество зовет Марка в Амархтон — Падший город, где Владыка Хадамарт готовит легионы даймонов и мощь темной магии против воинов Армии Свободы, дерзнувших посягнуть на его завоевания. Но Марку мало выжить в кровавом штурме цитадели зла: он должен узнать, как остановить Проклятие миротворцев. И кто этот невидимый стрелок со скрытой половиной лица, идущий за ним по пятам? Разгадка страшной тайны уже...
Будь осторожен с мечтой: она может исполниться! И уставший романтик, простой, ничем не примечательный парень по имени Марк, попадает в загадочную страну — мир рыцарей и магов, где в жестокой борьбе вера схватывается с магией, отвага со страхом и милосердие с ненавистью. Марк не должен спасти мир, и от него не так уж много зависит, но, согласившись стать Седьмым миротворцем, он сталкивается с безжалостной силой, которая словно злой рок преследует каждого, кто избирает путь миротворца. ...
«Я боюсь, — прошептала она. — Ты в ней разочаровался?» «Не знаю… Мне бы не хотелось этого касаться». «Потом будет поздно, только сейчас», — прошептала она с дрожью в голосе. Ее руки крепко обнимали его. Она еще плотнее всем телом прижалась к нему под одеялами. Ее лихорадочные движения становились все мягче и очевиднее. «А почему бы и нет? — подумал он. — Ведь прошлое уже умерло». «Сэм?» — произнесла она. Отвечать было уже не нужно. Его пульс застучал с нарастающей частотой. Нежность ее...