Серия «Рассказы»
Она переехала из провинции, выйдя замуж за богатого москвича. Она красива, умна и покорна. Хватит ли этого, чтобы сохранить мужа среди жестокости столицы?
(На самом деле аннотация иронична, это не женский роман).
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды,...
«…Созревали они вразнобой, потому, вскрывая зеленую корку, никогда нельзя было заранее сказать, какой каштан попадется: мягкий, молочно-белый — такой особенно сложно было освободить от кожуры, не повредив! — или блестящий и твердый. Круглый — или похожий на беретку. Все они со временем тускнели, съеживались, терялись в квартире, став никому не нужными; разве что, кот мог выкатить старый каштан из-под дивана и погонять его минуту-другую. Но до середины октября каштаны были сокровищем…»
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды,...
Тяжела служба солдата квардилии. С утра построение, до обеда муштра, а в обед – похлебка, сыр и кружка воды. Два раза в месяц – дозор и разгон толпы. И каждый раз потери квардилии всё больше и больше. Откуда в толпе берутся обученные воины?
В будущем бессмертие — это выигрыш в лотерею. Но чтобы получить заветную квоту, нужно сделать нелегкий выбор.
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды,...
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды,...
Леонид Иванович Добычин – талантливый и необычный прозаик начала XX века, в буквальном смысле «затравленный» партийной критикой, – он слишком отличался от писателей, воспевавших коммунизм. Добычин писал о самых обычных людях, озабоченных не мировой революцией, а собственной жизнью, которые плакали и смеялись, радовались маленьким радостям жизни и огорчались мелким житейским неурядицам, жили и умирали.
Кокэси — традиционная деревянная игрушка. По одной из версий происхождения, кокэси были поминальными куклами. Их ставили в крестьянских домах, когда приходилось избавляться от новорожденных, так как родители не смогли бы их прокормить. С этим связывается трактовка слова «кокэси» — «забытое дитя».
Рассказ опубликован в «Сборнике квайданов», Selena-Press, 2009 г.
Идет герой по берегу Черного моря и раз за разом попадает в истории. Опасные, весьма опасные и безвыходные. Но продолжает идти. Почему? Может быть, потому что в рюкзаке его прячется стальной кол, к которому сам Будда когда-то привязывал своего коня?
Ахерон — мир флоры, где животная жизнь так и не возникла. В почве этой планеты много кремния, поэтому вся растительность стеклянная. Колокольчики — стручковое растение, каприз эволюции. Когда стручки звенят, кажется, будто планета разговаривает на разные голоса. Некоторые люди верят, что в это место переселяются души умерших, и с ними можно разговаривать.
Шеф сказал: «Надо, Слава», и я поехал. Сперва поездом, потом на попутке, потом – пешком через озябший лесок по тропинке, показанной мне водилой: «Вроде бы там, говорят, институт какой-то…» Ну, а над названием учреждения мы посмеялись вместе. Решили, опечатка в командировочном…
"... – Все равно ничего не понимаю… – пробормотал Мордин. – Мы еще с орбиты обнюхали этот паршивый комок. И ничего!.. Снижались нормально… Ну, приборы же не врут, черт возьми! – разозлился он. – Не было никаких ураганов и землетрясений, не было!
– Но тем не менее, – ухмыльнулся Росков. – Не святой же дух перевернул нашу галошу…" Рассказ из сборника «Наши в космосе».
Комит Западного королевства Улиас был честным человеком. Но что значит честь наместника, когда на престоле сидит трусливая и двуличная тварь? А с востока напирают бесчисленные орды, уже захватившие полмира.
История завоевания вестготской Испании Арабским халифатом.
Опубликовано в сборнике «Фэнтези 2011» (Эксмо) под псевдонимом Сергей Туманов и под названием «Человеческие отношения».
Миниатюра, написанная аж в самом начале нулевых, но по-прежнему нежно мною любимая. Наверное, потому что она автобиографична))
Век космической экспансии. Пригодная к заселению планета — редкость, и поэтому к дальним звёздам летят челноки с командами исследователей. Минимальный состав команды — четыре человека.
Или один.
От автора:
Это рассказ из сборника «Нейросказы», выделенный в отдельное произведение для подачи на конкурс.
Написано давно.
Повествование это состоит из многих разрозненных во времени частей. Но все они читаются как один день. Ведь ничто в положении этих людей уже не имеет смысла. Даже время.
«…Инженер разволновался. У него даже покраснели уши. Он начал вспоминать какие-то эпизоды футбольной истории, спрашивал о судьбе старых игроков, соратников Малахова, о которых Малахов успел забыть, и с энтузиазмом перечислял подвиги самого Малахова. – А помните, как вы отбили одиннадцатиметровый от Щербакова? Забыли? Ну как же! Это был знаменитый случай! Во втором круге в сорок седьмом году... – Но знаете, что в вас ценили больше всего? – говорил инженер, глядя на Малахова блестящими...
Леонид Иванович Добычин – талантливый и необычный прозаик начала XX века, в буквальном смысле «затравленный» партийной критикой, – он слишком отличался от писателей, воспевавших коммунизм. Добычин писал о самых обычных людях, озабоченных не мировой революцией, а собственной жизнью, которые плакали и смеялись, радовались маленьким радостям жизни и огорчались мелким житейским неурядицам, жили и умирали.
«Первый контакт случился в конце двадцать первого века.
Никто не ожидал, что разведывательное судно „Союз“ наткнется в системе Быка на точный аналог Солнечной системы. Третья планета далекой звезды напоминала Землю буквально всем – диаметром, плотностью, массой, голубоватым оттенком атмосферы...»
Злоупотребление до добра не доводит. В этом Влад убеждается, очнувшись в вытрезвителе. Хорошо, что есть сестра, вовремя вытащит. Правда, место, куда вытаскивает на сей раз, похоже на продолжение алкогольного бреда.
В оформлении обложки использованы фотографии с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.
В своих книгах многие писатели посылают в другое время корабли, города, и даже целые страны! Вот и мне захотелось… послать…
Нелегко досталась Маше её способность становится невидимой. Не для всех, но для любого конкретного человека. Вот только о таком даре всегда мечтали преступники. И горе тем, кто поверил в сказку про Робин-Гуда.