Самиздат, сетевая литература
Был обычный прохладный день в Лос-Анджелесе. Ветер дул с океана, причем был он достаточно холодным. Но светило солнце, впрочем, как и всегда, тут ведь Голливуд и большинство дней тут солнечные. В Голливуде шли полномасштабные съемки и Дуэйн полностью себя посвящал киноискусству, работал на киностудии, а Рита посвящала себя писательскому ремеслу, к которому она так тяготила последнее время. После того, как она написала свою первую книгу, она почувствовала в себе потребность к этому, она поняла,...
Бодун... Человечество за относительно короткое срок эволюционировало огромными шагами, а эффективного средства против похмелья все еще не придумало. Гребаный "фонарь" мешал отсыпаться после бурно проведенного дня рождения. Двадцать пять лет Ричард отмечал с размахом, финансовое состояние семьи позволяло. Глаза еще не открылись, но он понял, что проснулся окончательно, это был то миг когда "груз" выпитого вчера еще не дал о себе знать. Но... Не нужно было резко вставать и одновременно...
По лицам многотысячной толпы плыли водяные блики. Лица с немым восторгом смотрели вверх - туда, где в двадцати метрах над покрытым мраморной плиткой полом стеклянный потолок был похожим на небо. Стекло метровой толщины поддерживали каменные колонны. Обширный стеклянный потолок был прозрачной границей между людьми и дном искусственного водоема. Толпа оживилась: в темной синей выси под потолком стали видны темные комки, которые медленно опускались с поверхности на стеклянное дно.
Федор Архипович Нестройный проснулся очень рано, примерно в шесть. Почему примерно? У него нет часов. Обменял их на прошлой неделе на пол-литра самогона. А часы были хорошие. Старинные, еще от бабки по отцовской линии достались; с боем, кукушкой, так что обмен стоил того. Баклажка первача нынче не хухры мухры. Самогонище ядреный, на травках, прозрачный как детская слеза, а пьется - точно вода родниковая. Редкостная вещь! Ведь не все же этот одеколон хлобыстать из парфюмерного киоска, что на...
Гаврила Николаевич Пеньков медленно шел к мини - маркету, утопая в собственных думах. Спросите, почему медленно? Артрит и не проходящие боли в коленях. - Ох, как измучили - сказал бы он вам при беседе жалобным голосом, исполненным страдания и вы бы наверняка поверили, но все его муки истекают от душевного состояния, дело в том
...Дело было поздней осенью, за окном зарядил на весь день занудный дождь, так что настроение было соответствующее. Мы болтали со старинной вирт-реальной подругой по М-агенту, беседа по случаю осеннего сплина не клеилась, и вдруг она предложила: " А напиши сказку про меня!" Предполагалось при том, что сказку не простую, а психотерапевтическую, потому как скромный автор по роду своей деятельности психолог. (Да и по призванию, пожалуй, тоже. Опять-таки скромно и с достоинcтвом! ;-)) Вот что из...
- Саша, сынок, сходи за хлебом! - мама не просила, а умоляла. Но меня не нужно умолять, если требуется, я всегда готов выполнить любое поручение. Быстренько одеваюсь, обуваю новенькие белые кроссовки, накидываю ветровку, получаю сумку и деньги, салютую взмахом руки и выскакиваю на улицу: прочь от скучных и занудливых уроков - на широкий простор, на свежий воздух.
Миша стоял на тротуаре и бросал камешки в большую мутную лужу, образовавшуюся после недавнего дождя. Была суббота, домашнего задания в школе не задали, поэтому Миша со своими друзьями одноклассниками Серегой и Лёшкой договорились после обеда пойти на заброшенную автобазу. Они знали место, где можно было пролезть на территорию через дыру в высоком заборе. Мальчишки часто бывали на автобазе. Им нравилось осматривать заржавевшую брошенную технику, которой там было полным полно.
Сергей Краев возвращался домой из командировки. Он ехал на своём внедорожнике не слишком быстро, наслаждаясь поездкой. До дома ему оставалось преодолеть около трёхсот километров. Когда Сергей проезжал через очередной посёлок, ему махнул человек, стоявший на автобусной остановке. Краев остановил машину. Он часто подбирал попутчиков, так как за беседой поездка проходила незаметно.
Над лесом сгущались сумерки. Лёгкий осенний морозец к вечеру начал крепчать. Снег ещё не закрыл землю, и пожухлая трава на большой поляне в глубине леса покрылась густым слоем изморози. Вокруг корявого пня в центре поляны сидели пять волков, лиса, рысь и два медведя. На ветку старого кедра с шумом опустился ворон. Они молчали и не обращали друг на друга никакого внимания, как будто чего-то ожидая. Наконец, из леса, немного прихрамывая, вышел старый волк. Он медленно проковылял к самому пню и...
Кольский район, Мурманская область, поселок Лодочное, 29.06.21, 15:32 Середина лета, а погода еще с обеда стояла не важная, возможно, к ночи будет дождь. Несколько человек шли по протоптанной дорожке к каменистому пляжу. Помимо запаха моря ветер нес в их сторону противно сладковатые нотки. С приближением пляжа, усиливалось невыносимое зловоние мертвой туши. Слетевшиеся чайки беззаботно расхаживали на бывшем морском исполине. Хвост кита безразлично болтали волны, когда голова животного с...
Агент охраны порядка КС-7хв-14sm методично обходил вверенный ему участок, как вдруг почувствовал недоброе. Вечер пятницы не самое благоприятное время, задумчиво размышлял КС-7хв-14sm, поглядывая на бешено проносящиеся мимо машины, половину водителей которых, КС-7хв-14sm готов был поклясться, следовало немедленно арестовать и отправить до утра в вытрезвитель. Пешеходный тротуар перед ним был безлюден, и все же, чуял КС-7хв-14sm, в воздухе пахло бедой. И он был прав, хотя беда находилась пока на...
Иван Теплов был потомственным коммунистом. Коммунистами были его папа, мама, и дедушка, который погиб в 1937 году. До 13 лет Ваня думал, что дедушка погиб на войне, сражаясь с фашистами, но тут началась перестройка, и вдруг пришла справка о реабилитации. Мама плакала, папа взволнованно ходил по квартире, а мальчик не мог понять, почему героя войны надо реабилитировать. К тому же Ваня знал, что война началась в 1941 году, а тут какой-то 37-й. Что-то очень не сходилось. И он спросил у отца: ...
- Ты слышал новость? - воскликнул капитан Артур Гастингс, отрываясь от газеты. - В сене нашли труп. - Это какой, в парке? - отвечал детектив Пуаро. - Конечно слыхал. Это было, дай мне вспомнить, в 1947 году. Работник, нанятый косить сено, отрубил спящему человеку голову, она покатилась через всю улицу и попала под автобус. Он еще подумал, что кто-то забыл в траве футбольный мяч.
Спать все равно уже не хотелось. "Выпью кофе и прогуляюсь пешком до работы", - решила она, - "тем более, говорят, для здоровья полезно". Утро светилось розовым. Розовыми казались от рассветного солнца облачка, розовыми облачками шелестели под ветерком цветущие вишни в садах за забором. Может, это были вовсе не вишни, но это было совсем неважно. Важным оставалось то, что это было ее и только ее утро! Каблучки легко цокали по просыпающемуся асфальту.
Драко Малфой встречает на своем пути человека, из-за которого на развилке ступает на совершенно другую дорожку. Тот человек встречает на своем пути третьего — и жизнь всех троих идет туда, где никто из них никогда бы не оказался, если бы их линии не пересеклись. Эту историю написали три слизеринца, где поведали о своей жизни на протяжении нелегких шести лет, о том, как до конца не смогли определиться, кто кому спасает жизнь, и как в итоге их троих спасла любовь.
Джек Доули всегда был оптимистом. Выражалось это буквально во всём. Он никогда не унывал: ни во время болезни, ни когда не ладилось на работе, ни даже тогда, когда, как всегда не вовремя, спускало колесо, он спокойно менял его, что-то весело насвистывая себе под нос. Он никогда ни с кем не ссорился, по крайней мере, никто не мог припомнить такого случая, чтобы Джек хоть с кем-то ругался или выяснял отношения. Его лёгкий и уживчивый характер притягивал к нему людей, а потому у него были...
Маринке шесть лет. Это смешливое, болтливое и довольно легкомысленное существо с одной тонюсенькой белобрысой косичкой и парой любопытных голубых глаз. Женское кокетство уже пустило корни в этой юной душе, и мамино зеркало постоянно было покрыто отпечатками маленьких беспокойных пальцев -- первые поиски путей к самоусовершенствованию.
Было время, когда хотелось спрятаться от всего мира. Уткнуться лицом в подушку и рвать её зубами. Чувствуя, как трещит раздираемая в клочья ткань, как назойливо лезут в рот и в нос белые перья, бывшие несколькими минутами ранее содержимым этой самой подушки. Хрипя и задыхаясь в приступах бешенства, ломая собственные руки лишь для того, чтобы никто другой не пострадал. Ведь страдают, попадая под "горячую руку", обычно, невиновные. Мне не хотелось причинять никому вреда. И поэтому, я уходил...
Сидя на автомобильной покрышке, отвоеванной у пьяных революционирующих матросов, я вбирал в себя, её тепло. Нагретая жарким солнцем черная резина теперь охотно делилась им после закрытия дневного светила. Медленно выдыхая табачный дым, я следил за тем, как он плавными волнами поднимается, вверх смешиваясь с дымом огромного костра, устроенного все теми же матросами.
Он был следующий в этой, бесконечно меняющейся череде событий. Велосипедист, трясущий изо всех сил почтовый ящик уже промелькнул, копошащиеся жирные черви на разлагающемся трупе, тоже. Он знал, что теперь его очередь. Разрушенный до основания, превращенный в пыль огромный город, последний оплот цивилизации, укутывающий себя покрывалом свинцовых туч и дикое, очень выразимое желание, тоже уже были. Небо безразлично взирало на все происходящее, оно просто смотрело и запоминало.
Я самый обыкновенный городской сумасшедший. Ничем не выдающийся, не примечательный и с определённой ноткой гениальности. Невероятно, но этот факт, я отрицаю даже в общении с самим собой. С кем ещё, как ни с собой любимым можно поговорить по душам, обсудить самые разнообразные проблемы, касающиеся абсолютно всего на свете. Присутствует некий момент жизненных наблюдений, когда отмечалась некая закономерность, присутствующая, при признании собственной гениальности. В связи с некими особенностями...
Какого дьявола мудрецы из Генерального штаба решили драться именно за этот кусок чёрной пустоты? Не то что планет, здесь и звёзд нормальных нет. Есть какая-то огромная штуковина, засасывающая в себя всё - даже свет. При этом пылает ярче ядерной боеголовки. Только боеголовка, она против неё как спичка. Вспыхнула и погасла. А эта дура уж который миллиард лет свою багровую жуть испускает. Вот как она вообще светить может, если свет из себя не выпускает?
Снаружи звездолёта раздалось деликатное покашливание, и Крис Ариатис со вздохом оторвался от ремонта. За восемь лет пребывания на не известной в Галактике планете кое-что удалось сделать, но этого всё равно слишком мало, чтобы улететь к звёздам, - слишком метко стреляют имперские истребители. С другой стороны, им за то и платят бешеные деньги, чтобы мы, то есть повстанцы, не особенно наглели...