Все книги
Лена блаженно потянулась в горячей ванне, потом согнула ноги в коленях, пару раз поднялась, опираясь на пятки: так она тренировала мышцы живота. Тут же стало лень. Лена устроилась поудобнее. Машинально подняла над шапкой пены правую коленку. Розовую, круглую коленку с маленькой, идеально круглой родинкой. Взглянула и долго не могла оторвать взгляд. Серые глаза потемнели, как в моменты волнения, тоски или гнева. Просто точка. И был период в жизни Лены, когда она со своим стопроцентным зрением...
Яна так удивилась, прочитав с утра в Интернете о штормовом предупреждении. На небе ни облачка. Солнце с утра сразу откровенно и бесстыдно посмотрело ей в глаза…
У них был нормальный коллектив для того, чтобы заслуженно пользоваться приличной репутацией. Новости, которым можно доверять, нетенденциозная подача, настоящие профессионалы своего дела. Впрочем, люди были разные. Были талантливые, были честные, порядочные, были конформисты и «служба заказов», были средние и среднее средних. Но откровенных позорников и таких, которые исключительно на продажу, не было. Холдинг: телеканал, газета и журнал «Проверка слуха». Работники холдинга относились друг к...
Удачно они съездили. Надя выбрала самый красивый холодильник. Тёмно-серый, полукруглый и сверкающий, как зеркало. Собственно, он и был зеркалом, и Надя так хорошо отражалась в его зеркальной поверхности. Она долго и продуманно собиралась в магазин. Элегантно, в тон, скромно, но достаточно ярко оделась. Так умеет только она, чтобы скромно и ярко. Конечно, холодильник можно покупать и в джинсах с кедами. Просто это был тот самый случай, когда Наде предложил помощь её единственный в Москве...
Кристина, кажется, впервые в жизни делала работу не по заказу, не к сроку, не конкретному работодателю. Она сама была своим работодателем. Как-то пошла в ритме биения пульса, поплыла по крови вен, услышав шёпот и взрыв сердца. Она встретила человека…
Это любимая фотография. Двадцать шесть лет любимая. Она существует в одном экземпляре, её нет ни в галерее айфона, ни в фотоальбоме компьютера. Она даже не в рамке, потому что Элина часто крепит её то над кроватью, то на какую-то поверхность компьютерного стола. На фотографии дети четырёх-пяти лет, стоят и смотрят в объектив. Хороший был фотограф. Лица детей открыты, глаза распахнуты, они читаются, они звучат, как красивый аккорд. Схвачен кусочек света, радости, безграничного доверия к будущему...
У неё было кукольное неподвижное личико и очень крупное, грузное тело. Даже сама Эмма находила минимум изменений в своём лице на протяжении двадцати лет — с того возраста, когда она начала смотреть на себя в зеркало сознательно и пристально. Этот интерес она обнаружила в себе примерно в пять лет. И отлично помнит момент…
На неё было приятно смотреть. Тело крупное, налитое здоровой, активной силой. Простое, грубоватое лицо, лишённое яркой, броской привлекательности, светилось искренностью, спокойствием и доброжелательностью. Если бы кому-то дали задание — найти в этом большом московском районе самого счастливого человека, если бы вручили совершенный прибор для измерения постоянной силы этого счастья, то датчики вычислили бы Любу. Вокруг сколько угодно людей, в том числе богатых, известных, красивых и удачливых. И...
Стас Галецкий был сыном очень красивой женщины. Настолько красивой, что это мистическим образом определило его характер и судьбу. Общество двинулось с платформы равных возможностей к станции контрастов, преимуществ и незаслуженных наград. Очень сообразительный мальчик Стас с детства понял: для того, чтобы тебя заметили, уважали, выделяли, нужно что-то вроде печати исключительности. И с ней всё пойдёт особым образом, не так, как у всех. Он очень рано сформулировал для себя самое жалкое и...
Аля тупая. Она слышит это так часто, с детского сада, что не считает оскорблением. Это просто её отличительная черта. Вот этот человек — в очках, этот — толстый. Маша хорошо поёт. А она, Аля, — тупая…
Дима был доволен своей жизнью и считал, что ему повезло: заботливая жена, обожаемая дочь. Но однажды он осознал, что выбрал для своей девочки неправильную мать….
Иван Григорьевич Селивёрстов был человеком непонятного, усреднённого возраста, заурядной и тусклой внешности. Так может выглядеть бухгалтер, кассир или учитель черчения. Но Иван Григорьевич не имел отношения ни к какой службе. Его уделом было служение. За фасадом неказистой внешности, скованно-напряжённого поведения скрывался адский огонь и неукротимый апломб творца…
После смерти супруги Яков решил, что жизнь кончена. Появление Мирославы дало ему новую надежду, но вскоре выяснилось, что у этой роскошной женщины на него свои планы…
Лиля неразумно согласилась защищать клиента, который может погубить и себя, и репутацию начинающего адвоката…
До чего же они забавно выглядели, когда возвращались по выходным с вещевого рынка в Тёплом Стане! Толстая, взмокшая чернокожая женщина с круглым, сверкающим, как антрацит, лицом, приплюснутым африканским носом, вывернутыми губами. И всё это освещено сиянием белков и белоснежных зубов. Она в малиновом брючном костюме, увешанная тюками с тряпьём. И худая, угловатая девушка, с виду подросток, в цветастом сатиновом платье и трикотажной кофте грязно-зелёного цвета. Девушка тоже тащила клетчатые...
То был день моих открытий. Эти два события совпали. Я поняла только сейчас. Месяц назад я познакомилась с Георгием, мы влетели в бурный, сумасшедший роман. И примерно в это же время я узнала, что Наташка, с которой мы когда-то ходили в музыкальную школу, бросила очень успешную карьеру поп-звезды…
Он был внучатым племянником известного классика. По линии его двоюродного брата. Был похож на важного седого льва. Царственное поведение, раскатистый голос, покровительственная усмешка в небольших светло-серых глазах. О таком внешнем величии его гениальный предок, наверное, даже не мечтал. Собственно, предку это и не требовалось. Были другие достоинства. А Валерий Игнатьевич, похоже, считал, что ему всегда светит звезда знаменитого предка. Он мог заниматься чем угодно, но неизменно оставался...
Лена опрометчиво приняла помощь милого незнакомца, который теперь преследует её, превращая жизнь девушки в настоящий кошмар…
Оля сидела на табуретке посреди хаоса своей новой квартиры, голова чуть кружилась от усталости и запаха свежего дерева и краски. Она — литературный редактор с очень скромной зарплатой — однажды решилась на отчаянный шаг. Влезла в ипотеку и купила квартиру в новом красивом доме…
Катя отчаянно влюбилась в Егора, но у него жена, дочь и нет желания менять привычную жизнь даже ради идеальной женщины…
Никто не знал, как её зовут, где она работает, с кем живёт, хотя она не один десяток лет ходит по вечерам с работы от метро одним маршрутом, в один дом. И все провожают её взглядами. Ведь она представляет собой нереальное, впечатляющее зрелище…
Стелла и Андрей пали жертвами мгновенной, непобедимой страсти с первого взгляда. Они перестали существовать как отдельные, самостоятельные личности. Вся гармония, радость и полнота мира заключалась для них теперь лишь в пределах их объятия. А снаружи осталось всё остальное: обычная жизнь и в ней стремление вернуться туда, где смыкаются руки, встречаются их тела…
Тот, кто рассчитал шкалу боли, наверное, был не совсем в курсе, что такое боль. Датчики и приборы не берут ту высоту, на которую способна забраться боль. Великие учёные, ссылаясь на уровни физической боли, ориентируются на приборы и свидетельства пациентов, которые её описывают. Самый высокий уровень — десять. Человек раздавлен болью, он в полубреду, а мозг продолжает её предательски фиксировать, и мученик способен потом, когда его участь облегчат, рассказать, как это было…
Карина никому не могла отказать в просьбах. Чужая боль причиняла ей страдания, и спасение от своих бед она искала в помощи другим…