Драма
Каждый мечтает получить письмо из Хогвартса, но не каждый знает, что делать потом. Мэгги Смит повезло: её сын - волшебник. Новый мир пугает и заставляет сомневаться во всём, что раньше было просто и понятно. Но почему волшебники живут в культурном и техническом вакууме? Непростая история любви и человеческого счастья.
Когда после войны в её жизнь вошёл Драко Малфой, он изменил её. Он знает её тело, освоил все способы прикоснуться к ней, расколоть её на части, и лишь ему одному под силу собрать её обратно. Он погубил и спас её, и в глубине души Гермиона понимает, что никогда не будет прежней. Когда Гермиона Грейнджер ушла, то от неё осталось лишь эхо. Теперь и оно исчезло, но не до конца, и от этого ещё хуже. Его чувства к ней похожи на угасающий уголёк, который не желает тлеть; он цепляется за каждый глоток...
Платье упало к её ногам, словно лоскутное одеяло. Отвергнет ли он её, как других? В широко распахнувшихся тёмных глазницах напротив не было ни капли сонливости. И один уголок оскала всплыл выше другого.
Уже после смерти гражданина Г'Кара советник На'Тот, разбирая его дневники, обнаруживает весьма интересные факты о его путешествии с Литой Александер...
Напротив двери Гермиону ждет посетитель. Во тьме виден лишь его сгорбленный силуэт, и в первое мгновение она не верит своим глазам: на банкетке сидит Люциус Малфой. Тот самый самодовольный Люциус Малфой, которого несколько дней назад она проводила до ворот родового поместья, сняла остатки чар надзора и пожелала спокойной послевоенной жизни.
За последний год посетителей стало в разы меньше, на фестивали отбираться не получалось и за цирком закрепилась репутация «неудачников». Однако, Макаров не намеревался сдаваться. Он славился тем, что любил сочетать мало сочетаемое. Именно на таких номерах сейчас и держался его цирк «Хвост феи». Однако, этого было мало для того, чтобы вернуть было величие цирку, и Макаров, который не так давно пошел на поправку, решил это исправить, объявив в цирк набор артистов, ассистентов и артисток балета.
Лондон прогнил. Я наблюдал за тлением моего личного Эдема на протяжении нескольких лет. Видел, как меняется его лицо так же ясно и четко, как и собственное отражение в зеркале по утрам. Возможно, именно поэтому я пропустил момент, когда что-либо менять стало поздно. Свернул бы я с выбранного пути вчера, если бы знал, что сегодня буду отплевывать кровь, лежа на холодном полу в пыточных Блэков? Не знаю. Знаю только то, что вряд ли выберусь отсюда живым. Просто отпусти мне грехи, святой отец. Amen.
Роботы не способны чувствовать. Искусственный интеллект рационален, лишён эмоций. Но что, если сбой, осознание себя ИИ, станет тем, что связывает женщину-робота и киборга с повреждёнными имплантами?
Сверхмощная государственная машина – и один человек.
Что он сможет противопоставить всесокрушающей силе власти и денег?
Да и сможет ли?
До какой степени накала надо довести его, чтобы он снова взял в руки оружие, которое когда-то давно уже отложил в сторону?
Жизнь, а точнее – чьи-то корыстные планы ставят его перед непростым выбором.
И только от него самого зависит то, какое именно решение он примет…
Я никогда не собирался подпускать её так близко. Доверие — не то, чем я разбрасываюсь, но с ней всё иначе. И как бы я ни ненавидел это признавать, именно эта связь может оказаться тем, что удержит меня на этом проклятом свете.
Сборник драбблов-допущений по второй части фильма. Конкретные предупреждения относятся к конкретному драбблу.
Доверять кому-то? Драко Малфой к подобному не привык. В месте, где все скрывают свои тайны даже от самих себя, доверие — худшая затея. Но что, если выбора просто не остаётся? Что, если другой человек, недруг, оказывается ближе, чем можно было ожидать — внутри тебя?